— Что ты хочешь? — снова повторил Иранец. — Ты вообще-то кто?
— Я сейчас никто. Человек, который может отправить тебя в бесплатный тур по местам отдаленным и не очень. Так вот, нужно отключить от всех сетей здание, где у тебя магазин. Все этажи и технические помещения. Все, в общем. Еще нужно сделать то же самое для магазина, где торгует один твой знакомый, — тут я показал фотку, — вот он. Знаешь его? Еще бы не знал. Погоди! Я же помню, что ты с начальником охраны в приятельских отношениях. Да и с главным инженером этого Города Хоббитов регулярно водку пьешь, так что одна-то схема тебе должна быть доступна.
— И как я по-твоему это…
— Твои трудности! — жестко перебил я. — Времени на все про все пять дней. И не советую тебе проявлять творческую фантазию: подобных флешек несколько штук. Тут и о разграблении археологических памятников, и о перепродаже украденных в музеях экспонатов, и о вывозе за рубеж кое-чего из запасников Эрмитажа… А поскольку в ходе некоторых твоих операций гибли люди, прицепят еще и убийства. Лет на пятнадцать точно наберется.
— Там меня не было.
— Подумаешь, не было. А кто шеф всего этого бандитского предприятия?
— Так ведь шеф… — тут Гошин прикусил язык.
— Знаю, что не ты. Слишком хорошо продумано, не твой стиль. Но ты пойдешь как организатор: доказательств по делу полно, хоть жопой ешь.
— А гарантии где?
— Нигде! У тебя просто нет иного выхода.
Чего-то Гошин совсем поглупел. Поэтому я добавил:
— Мне тебя невыгодно сдавать, вот что. Материал побудет пока в надежном месте… и автоматически попадет к заинтересованным органам, если что-то пойдет не так. Понятно разъясняю? Вижу, что понятно. Теперь главное.
— Что еще?
— Когда я скажу, отключишь все подводящие кабели, что ведут к нужным зданиям. Сначала у одного, потом у другого. По команде. После я от тебя отстану, и никогда обо мне ты не услышишь.
— Как, интересно, я смогу…
— Сможешь. Ты же при помощи своей поисковой техники находил подземные коммуникации, да? А потом забивал в грунт какую-то железяку и перешибал кабель. Ни от кого не прятался, действовал открыто, у всех на глазах. Одет был как дорожный рабочий, ограждение ставил, даже ленточки полосатые натягивал, чтобы не мешал никто.
— Что? — обалдело переспросил Гошин.
— То, что слышал. Ты перерубал кабели перед тем, как туда приходили эти раскрашенные негритянки в масках. Что именно ты, а не кто-нибудь другой, я знаю и легко могу доказать. Записи с уличных видеокамер имеются.
— Там не видно, что это был я.
— Вот и прокололся, — заметил я. — Видно, не видно… Какая тебе теперь разница? Проведут следственный эксперимент: оденут тебя так же, как на тех кадрах, и заставят кувалдой штыри в землю вгонять. Сразу все видно будет.
Глава XXIX.
Возвращение долгов
Я так часто стал мотаться из Москвы в Петербург и обратно, что в пору уже абонемент покупать. Как там, у Аркадия Аверченко? «Петербург странный город: кажется, будто позавчера только встречался на Невском со знакомым человеком, а он за это время или уже Европу успел объехать и жениться на вдове из Иркутска, или полгода как застрелился, или уже десятый месяц сидит в тюрьме». Не уверен в абсолютной точности цитаты, но как-то так примерно.
С самого утра обложная облачность и мелкий противный дождь. Я ждал того, кто никуда не делся, как мне пока думалось. Не женился, ибо давно женат; не уехал в Европу, поскольку уже объездил ее всю; стреляться, вроде бы, тоже пока не собирался. Ждал хранителя Эрмитажа Степана Лискова в одном из многочисленных кафе на Невском, где в теплое время года выставляли столики и стулья прямо на открытый воздух, рядом с тротуаром.
— А, привез… — как-то буднично среагировал доктор искусствоведения, когда увидел мою довольную рожу. — Я уж думал, что ты не придешь. Это только сестричка моя была почему-то уверена, что все у тебя получится. На чем основана такая убежденность, до сих пор так и не понял.
— Привез, — подтвердил я. — Хочешь узнать, как прошло?
— Не хочу. Твои тайны — это твои тайны. Пусть таковыми и останутся. Если узнаю, соучастником сделаюсь. Почему-то мне кажется, что тут без явной уголовщины не обошлось. Угадал? Можешь не отвечать, и так чувствую, что угадал. Пересядем? Тут недалеко есть слепая зона, пока еще недоступная для уличных видеокамер и невидимая для посторонних глаз.
Я расплатился, и мы перешли в небольшой скверик между домов недалеко от Невского, около Полтавской.
— Ладно, давай, — сказал искусствовед.
— Э, нет. Так дело не пойдет. А где же посох святого Иакова? Мы договаривались.