— А почему она к стенке привязана? — вмешался отец.
— Да он её временами скинуть пытается, — добродушно ответил мистер Клак.
— Понятно, — торжественно резюмировал отец, словно ему и вправду что-то стало понятно.
— Почему ты так говоришь, словно во всё это веришь? — возмутился, наконец, Люк.
Отец посмотрел на него, и Люк понял — какие уж тут шутки. Нет, так просто нельзя! Шаг вперёд, руку на плечо привидения и… Пальцы онемели от холода. Перед Люком встала гора, он ощутил её холодное дыхание. Рабочие с кирками один за другим исчезают в чёрной дыре в её каменном лике — оттуда веет таким смертным ужасом… и на этом всё, потому что Люк отскочил от табуретки и замер, остолбенев.
— Он тебе что-то сказал! Да? Ведь да? — У мистера Клака даже глаза загорелись. — Я слышал, как он заговорил!
— Люк, что случилось? — Отец положил ему ладонь на спину.
— Я… видел какие-то картинки. Гору, людей…
Надо выпить воды… чего угодно, чтобы смыть этот страшный вкус одиночества и золы.
— Он никогда ещё такого ни с кем не делал, — радовался мистер Клак. — Я уже начал о нём беспокоиться. Думаю, может, ему одиноко…
— Вы не представляете, насколько, — огрызнулся Люк.
А чем ещё может быть этот ледяной ветер, который проносится через тебя насквозь?
— Ты ему понравился, — одобрил мистер Клак. — Я говорю: компания бы ему не помешала. Другой мальчишка, вроде как ровесник.
— Чего? — Мир вокруг Люка попытался поплыть.
— Он слабеет. Не хочу, чтобы он совсем у меня растаял. Дам вам за мальчика хорошую цену, вот что, — мистер Клак уже разговаривал с отцом.
На секунду тот смутился, а потом захохотал.
— Да я вам его так отдам и ещё заверну!
Он положила руку Люку на плечо, но тот её стряхнул.
— Нет, сэр, так дело не пойдёт. Цена должна быть честной. У меня всё без обмана. Как насчёт, скажем, сотни долларов?
Отец снова захихикал, но на сей раз посдержаннее.
— Пожалуй, оставлю его себе ещё на какое-то время.
— Ну вот… Ладно, шучу, — сказал мистер Клак, и все впуклости и выпуклости у него на лице сложились в жуткую кукольную маску.
Люк всё ещё чувствовал себя неуютно в мире, где существуют призраки, и привыкать, похоже, не собирался. А вот что он собирался сделать, так это поскорее убраться из этой комнаты и выкинуть из головы всё, что в ней случилось. Протолкавшись мимо родителя, он выскочил наружу.
— Уверен, что не хочешь поболтать с ним ещё? — Мистер Клак и тут не желал оставить его в покое.
— И вовсе я с ним не болтал!
Где, чёрт побери, отец? Как бы так отвязаться от этого неприятного типа?
— Но он же тебе что-то показал? Какие-то картинки?
— И мне это совсем не понравилось, — пробурчал Люк.
— Он ведь и ещё всякое может показать!
— Не хочу я ничего! — сказал Люк уже громче. — Пап!
— Нам уже пора, — тот как раз вынырнул из комнаты.
— Позор на наши седые головы, мальчишки могли бы так хорошо пообщаться, — проронил, нахмурившись, старик. — Хотел бы я знать, что у китайчонка за история…
Но отец уже попрощался.
Всю дорогу, пока они шли по коридору, Люк так и чувствовал на себе взгляд старого Клака. Всё торчал там и смотрел. Тут бы впору дать стрекача, но отец рядом шёл размеренным шагом, хотя лицо у него было какое-то напряжённое. В кино у старых джентльменов вроде мистера Клака внезапно обнаруживаются мясницкие ножи или иглы со смертельными снадобьями — мало ли что?
А за дверями усадьбы им вильнул хвостом пикап, который их сюда привёз. Вильнул и вырулил с гравийной подъездной дорожки на шоссе. Отец закричал что-то, замахал руками, даже пробежал несколько шагов вперёд, но грузовичок уже радостно заворачивал за угол. Сердце у Люка глухо забухало в груди. Отец никогда такого не творил — терпеть не мог устраивать сцены.
— Мы вызовем такси, — твёрдо сказал он, намахавшись, и вытащил мобильный.
— Тут сети нет, — мрачно напомнил Люк.
Интересно, в такой дыре вообще есть такси?
Отец, впрочем, попробовал настаивать, гордо простирая руку с телефоном во всех возможных направлениях.
— Возле буфета был таксофон, — сказал Люк.
Ещё бы он его не запомнил! Такие сейчас вообще нечасто увидишь.
— Пап, у нас всё будет хорошо?
— Конечно, — отвечал тот, рысцою припуская к магазину с Люком на хвосте. — Я просто не хочу пропустить наш поезд.
— Это был не настоящий призрак, — Люк вернулся к тому, что волновало его даже чуточку больше поезда. Он надеялся, что отец согласится, объяснит, успокоит. Но тот, как назло, ничего не сказал.