Вместо этого он спустился по ступеням в метро, обошел использованный презерватив и вытащил проездной.
— Эй, я с тобой говорю, если ты не заметил. — Я схватила его за руку, она была ледяная. — Господи, ты же замерз!
Я сжала его ладонь своими и попыталась согреть. Он сердито отдернул руку и спрятал в карман.
— Всё нормально, Пэн, ясно? Прекрати.
Мои внутренности сжались, словно меня пнули в живот. Придурок.
* * *
Когда на ветку D наконец пришел поезд, на перроне собралась небольшая толпа, однако не такая большая, как обычно в пятницу вечером. Прямо перед нами лениво целовалась парочка, в проходе весело толкались дети в баскетбольной форме, а старушка с фиолетовыми волосами добродушно улыбалась всем, кто был рядом.
На Рокфеллер-Центр мы перешли на ветку F. Когда мы сели в поезд, Эф плюхнулся на сиденье напротив меня, закрыл глаза и откинул голову на стену вагона. Я была не против, потому что совершенно не хотела больше пытаться его растормошить, пока он ведет себя как идиот. Не обращая внимания на настроение Эфа в стиле мистера Хайда, рядом с ним устроился маленький мальчик со значками Янки и, подражая ему, закрыл глаза и откинулся назад. Его мама стояла и наблюдала за ним. Не больше чем через одну остановку мальчик уснул, его голова упала на плечо Эфа, как будто они всю жизнь были знакомы.
Я покачивалась в такт поезду.
Мои родители ссорились. Но их ссоры не были похожи на настоящие — скорее на разногласия или расхождения во мнениях; небольшое обсуждение с легким раздражением. Они просто препирались друг с другом, пока один из них не сдавался.
Но Эллен... Эллен будто потерпела кораблекрушение. Словно за тем, что Джорж поздно возвращался домой, было что-то большее, как будто вся её жизнь зависела от этого. А больше всего пугало то, что Джордж вышел из себя так быстро и резко.
Сложно представить, что я не стала бы обсуждать ссору своих родителей с Эфом. С ним я делилась всем.
На следующей остановке в вагон зашла группа мариачи, они играли довольно громко, но рот мальчика оставался открытым, он слегка посапывал. Его мама ласково улыбалась мне, пока парень на гитаре бренчал «La Cucaracha». Наконец, когда мы доехали до Четырнадцатой улицы, мальчик резко сел и закричал: «Мам, я проголодался!».
Эф вздрогнул и проснулся, я встала, взяла свою сумку и сумку Эфа, из которой сверху торчало несколько комиксов про Бэтмена.
— Ты сколько комиксов взял для автографов? — поинтересовалась я.
Он пропустил мой вопрос мимо ушей, отобрал у меня сумку, помахал мальчику, и мы вышли со станции. Снаружи на тротуаре дети танцевали брейк-данс, толпа смотрела и смеялась, туристы снимали все на айфоны.
Из халяльного киоска пахло горелым мясом, рядом с ним стояла пьяная компашка, шумно обсуждающая стоит ли делать татуировки. Энергия большого города начала пробираться мне под кожу. Завтра я иду на свидание с Китсом! Моё первое настоящее свидание!
Эф, должно быть, тоже почувствовал эту энергию. Как только мы вышли на поверхность, его лицо просветлело, ссора родителей осталась позади, он пробрался через толпу и показал мне мужчину, у которого на голове стоял кот.
— Форд бы убил меня за такое, — сказала я.
— Как минимум, ты осталась бы без глаза, — ответил Эф. — Кстати, милое получилось ожерелье.
Я сжала в руке кулон.
— Наверное, ты удивишься, но когда ты мне его дал, я решила, что ты сошел с ума.
Он поднял бровь.
— Но я счастлива сообщить, что, в конце концов, он все-таки принес мне удачу, — продолжила я радостно.
— Стоит забрать его обратно, — ухмыльнулся он.
Мы двигались по Тринадцатой улице на запад, а когда добрались до «Гонконг 8», я удивилась его многолюдности в пятницу вечером.
— Расходимся, встречаемся на этом же месте. Нам нужно уйти отсюда в 7.30, если хотим успеть в «Запретную планету» на лекцию. — Эф смотрел в сторону мужского отдела.
— Договорились, — сказала я, уже сканируя взглядом ближайшую вешалку в поисках чего-нибудь подходящего.
Я схватила ярко-красное платье-рубашку с большими оранжевыми цветами и устремилась в примерочную. Я рассмеялась, когда увидела, что два самых больших оранжевых цветка располагаются прямо на груди. Инстинктивно я достала телефон, чтобы отправить сообщение Одри, но потом вспомнила, что мы не разговариваем, и, как в плохом японском фильме ужасов, что-то страшное и плохое, словно темное пятно, начало выползать из углов.
Спустя 20 минут и минимум шесть нарядов, я была вне себя от раздражения, каждый стук плечиков о вешалку означал, что со мной что-то не так.
Мне чудовищно не хватало мнения Одри.
Я попробовала скомбинировать футболку с «Классным Мюзиклом» и джинсовую юбку, но подумала, что Китс решит, что я 16-летняя фанатка «Диснея». Пыталась втиснуться в черное коктейльное платье, как в фильме «Завтрак у Тиффани», но после пристального осмотра хаоса на голове и осознания того, что в этом платье мои ноги стали казаться кривыми, я признала, что не очень-то похожа на Одри Хэпберн. Плюс, это напомнило мне о нашей ссоре с Одри, и я совсем расстроилась. Я отвергла образ стройной поэтичной девушки в платье от «Anthropologie» (в нем я была как беременная доярка) и симпатичную темно-голубую блузку с брюками цвета хаки (так я походила на молодого республиканца).
Руки казали грязными, одежда пыльной, а тело требовало воды.
Что если нам с Китсом не о чем будет поговорить?
А вдруг в этом свитере живут клопы?
Что делать, если Китс проведет со мной не больше полутора часов и решит, что я странная?
Почему они продают футболки со старыми пятнами пота?
А если мы с Одри так и не помиримся?
Хочу ли я знать, что это там такое скомканное лежит под табуреткой?
Что если я буду потеть во время свидания и дотронусь до Китса своими потными пальцами?
Кто-нибудь вообще стирал эту одежду перед тем, как выставить на продажу?
Эллен в порядке? Или она прямо сейчас плачет в своей студии?
ЧЕСОТКА.
Громкая тяжелая техно-музыка вгоняла меня в панику, и я вышла из женского отдела в поисках Эфа. Я нашла его в углу с футболками, болтающим — с кем бы вы думали? — с Мией. Боже, она что, нас преследует?! Её клубнично-блондинистые волосы были уложены в виде короны. В сверкающем блёстками кардигане она еще больше была похожа на королеву эльфов, чем в предыдущие два раза, что мы виделись, а это о чем-то да говорило.
— О, привет, Пенелопа, — радостно поздоровалась она, заметив, как я подошла к Эфу.
Я попыталась улыбнуться, но настолько вымоталась, что примерь я еще одну вещь, которая бы мне не подошла, сожгла бы этот магазин ко всем чертям.
Эф поднял бровь.
— Нам пора идти, иначе мы опоздаем на твою встречу в магазине комиксов. — Я сразу поняла, что говорила чересчур громко, но уже не могла ничего изменить.
На нервах я могла вести себя странно. Скорее всего, завтра с Китсом будет то же самое. Парень рядом с Мией раздраженно закатил глаза и отошел к другой вешалке.
— Мы ведь увидимся завтра? — Эф повернулся к ней.
Она улыбнулась, а я потянула его за рукав по направлению к выходу из магазина. На улице у меня начала дергаться нога. Осознав, что я переняла эту привычку от отца, тут же прекратила.
— Это место отстой. Восемьдесят долларов за винтажную футболку с LedZeppelin, когда я могу купить такую же в «Гудвилл» за один?! Нет, спасибо, амиго, — сказал Эф.
Я ничего не ответила.
— Ты нашла что-нибудь на завтра?
Моё нижнее левое веко задергалось: энергия, закупоренная в ноге, явно искала другой выход.
— Идём в «Запретную планету». В любом случае, ничего особенного завтра не произойдет.