Тут Пушкин, как ни в чем не бывало, продолжал читать комедию...»
На этой же этажерке стоит жестяная масляная лампа, копия подлинной лампы Пушкина, хранящейся ныне во Всесоюзном музее А. С. Пушкина в Ленинграде. Лампа Пушкина находилась долгие годы у его младшего сына, Григория Александровича Пушкина, со слов которого, видимо, и была сделана к ней аннотация, когда он в 1880 году предоставил лампу для экспонирования на пушкинской выставке в Петербурге: «Лампа Пушнина, при свете которой он работал в с. Михайловском».
Лампа считается дорожной, и поэт запасся ею, готовясь к побегу из ссылки за границу. Для этой же цели он имел при себе дорожную чернильницу (точно такая же стоит сейчас на письменном столе в его кабинете). В одном из писем брату он просил прислать ему «дорожный чемодан» и сапоги. Сейчас старинный кожаный чемодан, подобный пушкинскому, находится в его кабинете под туалетным столиком.
Рядом с книжной этажеркой на стене висит портрет В. А. Жуковского (в копии) с надписью: «Победителю — ученику от побежденного учителя в тот высокоторжественный день, в который он окончил свою поэму «Руслан и Людмила». 1820, марта 26, Великая пятница».
Получив этот портрет в подарок после окончания чтения поэмы на вечерах у Жуковского в Петербурге, Пушкин очень дорожил им и старался всегда держать при себе.
Над диваном на стене висит на металлической цепочке старинный медный охотничий рог: такой рог был подарен ссыльному поэту одним из соседей-помещиков, о чем свидетельствовала А. П. Керн: «Вообще же надо сказать, что он (Пушкин.— В. Б.) не умел скрывать своих чувств, выражал их всегда искренно и был неописанно хорош, когда что-нибудь приятное волновало его... Так, один раз мы восхищались его тихою радостью, когда он получил от какого-то помещика, при любезном письме, охотничий рог на бронзовой цепочке, который ему нравился. Читая это письмо и любуясь рогом, он сиял удовольствием и повторял: „Charmant, charmant!”[4]».
В левом, противоположном от окон, углу кабинета стоит камин, облицованный белыми изразцами. В камине на металлической решетке-поддувале лежат каминные щипцы с длинными ручками и горка погасших углей. Кажется, будто вот только сейчас опальный поэт писал здесь строки:
На выступах камина, рядом с расшитыми цветным бисером табакеркой и шкатулкой стоит небольшая фигурка Наполеона со сложенными крест-накрест руками и нахмуренным лицом. Такая скульптура французского императора была почти обязательной принадлежностью кабинета либерально настроенного молодого дворянина того времени. Ее упоминал Пушкин в описании деревенского кабинета «Евгения Онегина», во многом, несомненно, «списанного» с деревенского кабинета самого поэта:
ДОМИК НЯНИ
Домик няни стоит в нескольких шагах от господского дома, под сенью старого клена, почти до крыши скрытый кустами сирени, желтой акации и жасмина.
Домик этот был единственной усадебной постройкой, которая избежала участи других, когда сын Пушкина в 60-е годы прошлого века продал их на слом из-за ветхости. И когда в 1898 году известный русский художник В. Максимов обратился к Г. А. Пушкину с просьбой указать, что же пушкинского из построек осталось в Михайловском, то Григорий Александрович в телеграмме от 3 июля 1898 года ответил ему: «Единственная постройка, сохранившаяся от имения отца в Михайловском, — флигель, который предоставляю осмотреть...»
При Пушкине в этом флигеле помещалась господская банька, но когда семья Пушкиных приезжала в деревню на летний отдых (а это случалось почти каждое лето), то няню, непременную их спутницу, помещали в одной из комнаток этой баньки.
В описи имущества села Михайловского 1837 года этот флигель значится как флигель первый: «деревянного строения, крыт и обшит тесом, в нем комнат 1, окон о рамами и стеклами 3, дверей простых на крюках и петлях железных с таковыми же скобами 3. Печь русская с железною заслонкою и чугунною вьюшкою. Под одной связью (крышей. — В. Б.) баня с голланскою печью, и в ней посредственной величины котел».