От «скамьи Онегина» дорожка ведет в живописный уголок Тригорского парка, где на обрывистом берегу Сороги, в окружении полуторавековых лип, на высоком каменном цоколе стоит деревянный флигелек. Это банька Осиповых-Вульф, которая напоминает о многих интересных эпизодах из жизни Пушкина.
Через месяц с небольшим после начала михайловской ссылки, 20 сентября 1824 года, поэт писал своему приятелю Алексею Вульфу в Дерпт: «Здравствуй, Вульф, приятель мой!.. В самом деле, милый, жду тебя с отверстыми объятиями и с откупоренными бутылками...» А дальше в этом письме — приписка сестры Алексея Вульфа Анны Николаевны Вульф: «...сегодня я тебе писать много не могу. Пушкины оба (Александр и его брат Лев. — В. Б.) у нас, и теперь я пользуюсь временем, как они ушли в баню...»
Историк и литератор М. И. Семевский, встречавшийся со многими лицами из близкого окружения Пушкина, писал в газете «Петербургские ведомости»: «В Тригорском парке еще виднеются жалкие остатки некогда красивого домика с большими стеклами в окнах. Это баня: здесь жил Языков в приезд свой в Тригорское, здесь ночевал и Пушкин...»
В баньке частенько собиралась тригорская молодежь, здесь звучали стихи Пушкина и гостившего в Тригорском летом 1826 года Н. М. Языкова, велись шумные дружеские споры и разговоры о героическом прошлом и будущем родного народа и Отечества. Нередко общая любимица всей компании Евпраксия Вульф заваривала по просьбе Пушкина жженку и сама разливала ее по бокалам (разливательная ложка хранится ныне в Доме-музее Осиповых-Вульф), и тогда все дружно поднимали первый тост «за нее» — за Россию. Когда же в доме собиралось слишком много гостей, то Пушкин вместе с Языковым и Алексеем Вульфом устраивались на ночлег в этой баньке, иногда просто на охапке душистого сена.
Тригорская банька, погибшая от ветхости, восстановлена в июне 1978 года. В баньке, как и прежде, два крыльца: одно «парадное» (со стороны господского дома), напоминающее по виду традиционные крыльца барских усадебных флигелей пушкинского времени; другое — «черное», для хозяйственных нужд. Оба крыльца соединены темным коридорчиком, который делит баньку на две половины: в левой (если входить с «парадного» крыльца) комнате воссоздана «светлая горница». Среди вещей бытового интерьера, помещенных здесь, привлекает внимание круглый ломберный стол того времени, на котором стоит серебряный жбан со скрещенными шпагами; на их скрещении, как раз над отверстием жбана, помещена большая головка сахара. Эти старинные предметы напоминают о ритуале приготовлении здесь, в баньке, ромовой жженки.
Здесь же помещены диван, овальный столик и шкаф красного дерева, полушкаф с железным светцом на три рожка, зеркало. В углу «светлой горницы» стоят напольные часы.
Убранство комнаты дополняют две лубочные картинки того времени — «Бой Еруслана Лазаревича с царем змейским или морским чудовищем» и «Люди дикие, найденные царем Александром Македонским», а также две цветные литографии — «Урсула» (работы неизвестного французского художника первой половины XIX века) и «Грузинский танец» (работы художника А. Орловского, того же времени).
Во второй комнате, справа от коридора, воссоздана «мыльня». Здесь большая беленая печь-каменка, полка для «парения». В мыльне помещены старинные предметы, типичные для старой русской деревенской бани: ковши, водолеи, веники, лавки, деревянные ведра с коромыслами, льняные домотканые полотенца.
В коридоре, в простенках, помещены два стенда, на одном из которых представлены шесть фотографий тригорской баньки, сделанных в разные годы (с 1896 по 1910 год), а также архитектурный план и чертеж этой баньки, составленный на основе раскопок ее фундамента в 1952 году под руководством профессора архитектуры Института имени Репина И. А. Бартенева, старинных фотографий и свидетельств местных жителей. Проект восстановления тригорской баньки был составлен еще в 1954 году псковским художником-архитектором А. А. Ларкиным совместно с директором Пушкинского заповедника С. С. Гейченко.
На другом стенде — литературная экспозиция под названием «Приют, сияньем муз одетый (из рукописного наследия А. С. Пушкина)». Здесь представлены автографы Пушкина — копии его писем и многочисленных стихов, посвященных Тригорскому и Осиповым-Вульф.
На противоположной стене коридора помещены акварели, изображающие эпизоды пребывания Пушкина в Тригорском: «Пушкин в кругу друзей» («Жженка ромовая») художника Ю. Павлова, «Пушкин среди тригорских барышень» художника В. Орлова, «Пушкин у Сороти» художника Ф. Махонина.