— Сделаю, — оставаться больше не было причины, но и уходить почему-то не хотелось. Но нужно было идти на дежурство. Впереди была холодная ночь и работа охранять сон тех, кто живет в крепости. Дочери, внука, сына, этой странной женщины, которая цеплялась за жизнь из последних сил. Полезная работа, которая придавала жизни хоть какой-то смысл и не напрягала. Когда он был на должности воеводы, то не мог заставить себя работать. Стоять же в дозоре было проще. Как и десяткой командовать. Ребята его уважали. Слушались. Проблем с ними не было. Простая жизнь, с минимальным смыслом и сожалением, что Саша забыта, как и прошлое, что было до перехода в этот мир. И сложно было ответить почему так произошло.
Глава 7
— Лу, как ты здесь оказалась? — спросил ее Диж, стоило ей открыть глаза.
— Я давно уже в Мирушу превратилась, — сонно ответила она.
— И как так получилось? С водяным повстречалась и он тебя обманул, забрав твою личность? — спросил Диж. Хотя он и говорил с насмешкой, но его взгляд оставался серьезный.
— Не, из нечистой силы я лишь тебя видела, — она ему улыбнулась, потянулась и села на кровати. — Хорошо ты меня починил.
— Столько сил потратил! Больше вытащить не получиться. Не доводи себя до такого состояния, — предупредил Диж.
— Я и не хотела. Лень было с кровати вставать и лечиться. Знала, что нужно, но так не хотелось. Порой только и были мысли, что лучше было бы, чтоб и вовсе не поправилась. А потом глупо все это. Обиды детские. Они же не со зла, а просто по глупости… — Мируша протерла глаза. — Так, надо умыться и у меня закружилась голова.
— Солнышко, но я тебя починил, но это не значит, что ты окончательно поправилась. Придется пару дней полежать. Помог бы тебе, но сил нет. Все потратил. Пока восстановлюсь, — улыбнулся он.
— Диж! Как я рада тебя видеть! — она обняла его. — Ты прям изменился. Симпатичный стал, а то худой и страшный был. Мне все тебя накормить хотелось.
— Понятно почему ты мне хлеб таскала, — он выбрался из ее объятий и уже серьезно посмотрел на нее. — Что у тебя случилось? Только не уходи от разговора.
— Я и не ухожу. Но умыться мне надо, — выбираясь из кровати, сказала она.
Силий не находил себе места. Он уже выспался после дежурства, хотя его десятка еще дрыхла на всю казарму. Для него же сна не было. Решив, что больше все равно не уснет, он пошел проведать ту женщину, которую нашел накануне в коридоре. Пока он сходил к дочери, проведать ее и внука, заглянул на кухню, заодно узнав, что женщину знали как Мирушу, чернушку, что приехала вместе с княгиней. Без опыта и знаний она выполняла мелкую работу, да при княгине служила.
Почему-то он раньше на нее не обращал внимания, хотя говорили, что она уже здесь сыскала недобрую славу. Только в чем ее вина была, он так и не понял.
Пока он ходил по крепости, то наткнулся на Леру, которая занималась затемпературившими детьми. Силий же решил заглянуть в лекарскую. Она сидела на кровати. Рядом с ней сидел колдун, о котором говорила вся крепость. Мируша пыталась улыбаться, но улыбка получилась сквозь слезы, которые она вытирала кулаками.
— Ну поменялись мы местами. Так какая разница? — сказала она колдуну. —
Так отец решил. Сестра заняла мое место, я ее. Он не думал, что я выживу. А когда я ходить смогла, то сестренка уже была ко двору представлена. Понимаешь, она же внебрачная была. Чтоб признать ее как родную нужно было специальное разрешение. Если бы я не выжила, то у отца не осталось бы наследников. Время тогда было неспокойное. Он хотел защитить свои деньги. Найти умного зятя, который мог бы заботиться о деле. А потом папа женился второй раз и в браке у него сразу близнецы появились. Дочери стали не нужны. Я уже тогда имя Миры носила. Кому какая разница какая из дочерей выжила в том нападений на дом? Какая из них
покалечилась, а какую судьба пожалела? Слуги знали. Но это все осталось в доме. Не было вынесено на улицу. Луиза стала мной, я ею. А какая разница?
— Если разницы нет, так чего слезы льешь? — спросил колдун.
— Наверное всплыла детская обида. Я ведь долго думала, что отец придет, что- то объяснит, а я для него перестала быть. Он меня словно похоронил в том пожаре. Когда я в комнате была, то он на меня даже не смотрел. Только с Луизой разговаривал. Как-то пыталась с ним поговорить, но он сразу указал, где мое место. Помнишь, в детстве все говорили, что я веду себя неправильно? Вместо того чтоб учиться и тихо сидеть в комнате, я по полям носилась, как крестьянка какая-то? Вот и получилось, что мое место меня нашло. Даже как-то спокойнее стало. Думала, что теперь не надо будет оглядываться на условности, а оказалось, что они есть. У меня есть место, из которого я не должна носа показывать. Но я так привыкла, что могу делать чего хочу… Это сложно сидеть, спрятав нос.