И та, описав по замысловатой траектории изящную дугу… благополучно влетела в окно. Причем каким-то совершенно невероятным образом проскочив сквозь отверстие в оконной решетке.
– Упс, – растерянно произнесла Юля, глядя широко раскрытыми глазами на сыплющиеся дождем стекла и совершенно не пострадавшую бутылку.
Кирилл с Данилой стояли, как громом пораженные, не в состоянии вымолвить ни слова. Первым опомнился Данила.
– Катастрофа, я тебя предупреждал, – спокойно, но при этом весьма грозно произнес он. – И очень охотно сверну твою шею.
– А я тебе с большим удовольствием помогу, буду ее за ноги держать, чтобы не дергалась, – подхватил идею брата Кирилл.
– Мальчики, спокойствие, только спокойствие, дело-то житейское. Все легко исправить, сейчас позвоним стекольщику, и все будет нормально, – выставив руки вперед, постаралась разрядить обстановку Юля. – Главное, не нервничайте. Вы что, ничего не понимаете? Это же к счастью! Помните, как в песне поется? «Посуда бьется, жди уда-а-ач, не плачь, красавица, не пла-ачь», – страшно переврав мотив, провыла она.
– Дань, как ты думаешь, из нее хороший шашлык получится? – прорычал тем временем Кирилл, многозначительно прищурившись и мрачно разглядывая Юльку.
– Слишком она костлявая для шашлыка, – сморщился тот. – Лучше мы ее утопим к чертовой матери, чтобы больше жизнь не портила ни нам, ни другим.
– Это кто здесь костлявая? – моментально забыв об опасности, встала в позу девушка. – Я не костлявая, а изящная и стройная, – с вызовом проговорила она, уперев руки в бока и выставив вперед грудь.
Увидев грозный взгляд братьев, их пудовые кулаки, хрустевшие от напряжения, их готовность привести приговор в исполнение, она поняла, что дело пахнет керосином.
Юлька начала осторожно продвигаться к двери, а когда заметила, что Данила принялся расстегивать ремень, взвизгнула и вихрем скрылась за дверью. Братья бросились за ней с непоколебимой решимостью выпороть этого чертенка ремнем как сидорову козу.
Девушка, оказавшись внутри помещения, метнулась вправо, чтобы скрыться за выступом стены, и близнецы пролетели мимо, не заметив ее. Они протопали дальше, как стадо раненых слонов, и через несколько секунд послышался страшный грохот вперемешку с отборным матом. Юлька сморщилась, зажмурилась и, схватившись двумя руками за голову, сползла по стеночке на пол. Все ее тело сотрясалось от хохота, от которого она была не в состоянии удержаться.
Дело в том, что, помимо первого сюрприза – с шампанским, она приготовила для братьев еще один, уже в самом офисе. Как и положено при открытии нового предприятия, прежде чем войти, нужно разрезать ножницами красную ленточку. Вот такую ленточку Юлия и натянула в дверях приемной офиса. Концы она привязала к ручкам шкафов, стоявших по обе стороны двери. Когда послышался грохот, Юлька прекрасно поняла, чем он вызван. Братья не обратили внимания на ленточку, с разбега натянули ее, и шкафы свалились на пол под напором двух монументальных тел. Кстати, по размеру и фактуре похожих как раз на шкафы, только раза в два больше…
Юля поднялась с корточек и начала осторожно, по стеночке продвигаться в сторону места аварии, чтобы посмотреть, в порядке ли близнецы и не нужна ли ее помощь. Чувство ответственности и беспокойство пересилили в ней страх перед грозными братьями. Дойдя до места со всеми предосторожностями, стараясь ступать как можно тише, Юля высунула нос из-за угла стены и посмотрела, что там происходит. Братья барахтались на полу, заваленные папками и бумагами, пытаясь выпутаться из шторы. Как только она увидела это безобразие, то сразу забыла об осторожности.
– Ну и увальни, – закричала на них девушка. – Я эти шторы гладила, гладила, старалась, пыхтела, работала, как Золушка! А вы что устроили? Смотрите, во что офис превратили, медведи! Ни стыда, ни совести у вас нет, как я погляжу.
Близнецы замерли, с изумлением глядя на Юльку.
– Ты только посмотри на нее, а? – первым опомнился Кирилл. – У нее еще хватает наглости отчитывать нас! По чьей милости все это происходит, черт тебя побери? – взревел он, вскакивая на ноги. – Кто все это устроил, не ты ли?
– Не ори, не дома, и дома не ори, – тоже взвилась Юля, молодым петушком наскакивая на Кирилла. – Я для кого старалась? Я что, все это нарочно сделала? Я хотела сюрприз, а вы… Я как лучше хотела… я… а вы… – задохнулась от возмущения она, не зная, что сказать дальше. – Уф, чурбаны бесчувственные! – топнула она ногой и, плюхнувшись на стул, надулась, как простуженный хомяк.
– Хотела, как лучше, а получилось, как всегда, – миролюбиво проворчал Данила, поднимаясь с пола. Похоже, что злость его улетучилась в процессе барахтанья среди бумаг, шкафов и материи. – Ты, Юлька, лучше не устраивай нам больше никаких сюрпризов, ладно? Иначе я не доживу до собственной свадьбы. А мне еще очень хочется повидать своих детей и внуков тоже, – потирая ушибленный лоб, улыбнулся он. – Мы понимаем, что ты хотела, как лучше, только… будет еще лучше, если ты вообще прекратишь что-то хотеть. Так будет намного спокойнее. Договорились?
Юлька нахмурилась, пытаясь осмыслить сказанное Данилой.
– Ладно, больше не буду ничего хотеть, – буркнула она. – И сейчас скажу вам о первом моем нехотении.
– Мы тебя внимательно слушаем, Юлия Борисовна, – прищурился Кирилл, уже догадываясь, что она сейчас скажет.
– Я не буду работать у вас секретаршей, потому что не хочу, – ответила та, ехидно глядя на братьев.
– Я так и знал, что сейчас она отмочит что-нибудь подобное, – хлопнул руками по бокам Кирилл. – Совсем ты обнаглела, как я погляжу. Не забывай, что ты подписала трудовое соглашение, – возмущенно напомнил он.
– Сходи с ним… прямо, а потом направо, – бросила Юля, показывая в сторону туалета. – И сиди теперь сам на телефоне, а я умываю руки, господа «Чудаки», вот так! Вам что ни сделай, все равно не угодишь.
– Насильно мы, конечно, не имеем права тебя здесь удерживать, – очень спокойно проговорил Данила. – И это твое право – работать у нас или нет. Но…. Как же твое желание быть нашим компаньоном? – схитрил он. – Вроде бы ты мечтала стать сыщицей, или я ошибаюсь?
– Хотеть не вредно, – пожала Юля плечами. – Вы же все равно меня не возьмете.
– А это полностью зависит от тебя. Если проявишь себя с хорошей стороны, вопрос можно будет серьезно обсудить, – ответил Данила.
Кирилл смотрел на брата расширенными глазами, явно подозревая, что во время падения у того здорово переклинило мозги. Данила, не обращая на брата внимания, продолжал гнуть свою линию.
– Ну, так что же ты решила, Юль? – спросил он. – Уходишь или все же останешься?
– Хорошо, останусь на три месяца, как мы и договаривались, – немного подумав, согласилась та. – И если через три месяца ты не исполнишь своего обещания, будете искать себе другую секретаршу, а мне заплатишь по тройному тарифу.
– О’кей, договорились.
Данила гордо посмотрел на брата и незаметно подмигнул ему, показывая этим, насколько тонкая наука – психология. «И волки сыты, и овцы целы, хотя бы на время», – говорили его глаза.
Тут в офис ввалился бомж Коля в обнимку с большой бутылкой шампанского.
– А это куда девать? – спросил он, показывая на бутылку. – Может, ради праздничка я ее выпью, а?
– Мочевой пузырь лопнет, – рявкнула Юлька. – Хватит с тебя и чекушки.
Она вскочила со стула и, подбежав к мужику, попыталась отобрать у него бутылку, но не тут-то было. Тот вцепился в емкость, как черт в грешную душу, не переставая лопотать:
– Отдай ее мне, я ж на крышу залез, жизнью своей рисковал, чуть не слетел оттуда вместе с ней, еле удержался. Жалко тебе, да? Я же рядом всегда ошиваюсь, еще пригожусь при надобности. Сто лет уже шампанского не пил. Отдай, говорю, – дергал он бутылку в свою сторону.