— Ясно, — вздохнула и полезла в холодильник — есть все же хотелось. — Пап, ты все еще злишься? — решила я аккуратно прощупать почву, вспоминая, что кто-то решил сказать папе правду.
— Я? За что? — искренне удивился тот, откладывая книгу. — То, что замуж выскочила, родителей не предупредила? Ну, что тут сделаешь, мои грехи меня достигли.
— То есть? — немного нахмурилась я.
— Так мы с твоей мамой, когда расписались, мы же никому не сказали.
— Так она же вроде тебя ждала с армии, и все такое… — я с удивлением смотрела на папу.
Неужели я знаю не всю историю?
— Да не было такого, — мазнул рукой отец. — В армию-то меня взять взяли, и то три дня это было. Призывную-то комиссию прошел в часть отправили, а я возьми и отравись. Серьезно так, а может, инфекция тогда какая была, уже и не вспомню. Меня в госпиталь, а там врачи другие посмотрели и, матерясь, по выписке домой отправили с пометкой «негоден». Вот и вся моя служба, хотел да не взяли.
— Но вы же рассказывали…
— Так мать до сих пор стесняется. Мы же чего в ЗАГС побежали. Мать твоя беременна, а твоя бабка, да и дед мамин нас, думаешь, не устыдили бы? Устыдили бы еще как!
Знакомы-то были всего ничего.
— А как же рассказы про долгую переписку, и годы общения? — я смотрела на отца, будто впервые видела.
Устыдили — не то слово, убили бы обоих, и бабушка и мамин отец. Мне же с детства внушали про долгие ухаживания и ответственный шаг, а тут выходит, что вон оно как?
Да и еще и поженились из-за меня?!
— Ага, а письма собака съела, — хохотнул папа, мечтательно вздыхая по былым годам.
— Да не было этого. Случайно столкнулись, мероприятие какое-то было. Я тогда подвыпил, осмелел и начал клеиться к твоей матери. Ох, что это был за кусок льда! Как телефон дала, не помню. Кажется и не она вовсе. Так я ее еще неделю за ней по пятам ходил. Я столько как тогда никогда и не говорил больше.
— То есть, ты ее соблазнил?
— Почему? Уговорил на свидание, — папа слегка смутился и отвел взгляд. — Ну, все само собой получилось. А потом как-то и радостная новость, и заявление подали. А ты что, против? — на меня посмотрели с вызовом.
— Я против? Да куда мне — а я-то думала, недоношенной родилась, а оно вон как!
Чего только не узнаешь…
И не стыдно было врать, чтоб им!
— Вот и правильно, а ты-то случаем не беременна? — внезапно нахмурился отец, — я еще слишком молод, чтоб быть дедушкой.
— Нет, пап, — отмахнулась я.
Не сознаваться же, что все, до чего у нас с мужем дошло — так это поцелуи. Ну и спали в обнимку и то, в первый раз я кое-кого скинула с кровати.
— Уф, как камень с души, — наигранно вздохнул не состоявшийся дедушка.
Но что-то мне подсказывает, окажись все по-другому, был бы рад еще больше.
— Ты мне вот, что объясни, что все же с Владом получилось? Нет, он мне никогда особо не нравился. Но больно быстро ты его променяла на другого.
— Да черт его знает, что произошло, — я отмахнулась. — Встал утром со словами «я встретил другую, я ухожу». И все, вспоминай, как звали. А потом Андрей и он, видно, не менее красноречивый, чем ты, — теперь я позволила себе улыбнуться, особенно если учесть, что у проклятой кофеварки смогла добыть нормальный кофе. — Как видишь, согласилась выйти замуж. Да еще и влюбилась.
Честно созналась я. Чего от папы-то прятаться, из песни, как говориться, слов не выкинешь.
— Ну, все что не делается — все к лучшему, — улыбнулся он мне в ответ.
Я же про себя скрестила пальцы на удачу, чтоб все и правда оказалось к лучшему.
Андрей
Иногда дождаться Николаева — что просить дождя в пустыне. Я вздохнул и посмотрел на часы.
И зачем вообще ввязался? Поехал бы домой, пообщался с тестем. Нет, позвонил другу, желая поделиться впечатлениями о новой выходке отца. Ну, не с Машкой же это обсуждать в конце-то концов! А теперь вот жду, когда же он явится.
Я удобно устроился в тени аллеи на скамейке и курил, разглядывая суетящихся туристов.
Вдалеке промелькнула свадьба, напоминая мне о том, что надо бы делами заняться, как-никак, я теперь свободная личность. Правда, эта самостоятельная личность еще и питаться должна, и жену кормить, но все лучше, чем под контролем безумной семьи.
За спиной посигналили, и, обернувшись, я обнаружил друга. Странно взлохмаченного, но с сумасшедшим блеском в глазах и улыбкой.
— Ну у тебя и видок, — известил я, подходя ближе.
Успел заметить, что одна из задних фар треснута, и есть пара не больших вмятин. Что произошло? С его-то трепетным отношением к машине?
— Не спрашивай, — отмахнулся друг.