Я всегда одна в своей квартире. Фотография Генри стоит у меня на столе. У него бодрая улыбка, немного надменная, самодовольная, но очень веселая. И на фотографии есть надпись: Моей Ирэн — от Генри — навсегда. Когда я устаю, то встаю на колени перед столом и смотрю на него.
Люди говорят, что время лечит. Но это поговорка не про меня. Прошли годы. Я любила Генри Стеффорда. Я до сих пор его люблю. Он теперь счастлив, я подарила ему это счастье. Вот и все.
Наверное, они были правы, те, кто говорил, что я купила своего мужа. Я купила его жизнь. Купила его счастье. Заплатила всем, что имела. Я люблю его… Если бы мне было суждено прожить жизнь снова, я бы прожила ее так же…
Женщины, девушки — все, кто может это услышать, послушайте меня: не влюбляйтесь сломя голову. Всегда старайтесь найти себя в чем-то другом, помимо этого. Не погружайтесь в это чувство всей душой и тем, что есть в вас помимо нее… если, конечно, можете удержаться. Я не смогла.
Жить нужно до тех пор, пока в тебе что-то живо. Я живу дальше. Но знаю, что долго это уже не продлится. Я чувствую, что конец близок. Я не больна. Но я знаю, что силы мои увядают и что жизнь попросту тихо утекает из моего тела. Она выгорела. Ну вот и славно.
Мне не страшно и не жаль. Я осмелюсь попросить у жизни еще одного: позволь увидеть мне Генри вновь. Я хочу снова посмотреть на него перед самым концом, на того, кто был воплощением всей моей жизни. Всего лишь раз. Вот и все, чего я прошу.
Я не моїу вернуться в свой город, потому что меня сразу же увидят и узнают. Я жду и надеюсь. И надежда моя безгранична. Осталось не так много времени. Когда я иду по улице, то вглядываюсь в лица всех окружающих меня людей, пытаясь отыскать его лицо. Когда возвращаюсь домой, я говорю его изображению на фотокарточке:
— Не сегодня, Генри… Значит, наверное, мы встретимся завтра…
Увижу ли я его вновь? Я убеждаю себя в этом. Но знаю, что этого не случится…
И теперь я изложила на бумаге всю свою историю, у меня хватило на это мужества. Если он прочтет ее, то не будет несчастен. Но все поймет…
И затем, возможно, после того, как он прочтет… нет, он не увидеть меня решит, а, напротив, осознает, что не должен этого делать… просто пройдет мимо меня по улице, делая вид, что не замечает, чтобы я могла взглянуть на него вновь, еще раз… в последний раз.
Около 1926 г.
Ночной король
Предисловие издателя исправленного и дополненного английского издания книги The early Ayn Rand
Этот рассказ относится к самому раннему периоду творчества Айн Рэнд. Вероятнее всего, она написала его в 1926 г., когда жила в Hollywood Studio Club. В то время она все еще занималась изучением английского языка, и в особенности американского сленга, активно пытаясь использовать его в своих произведениях.
На рассказ «Ночной король» явно оказало большое влияние творчество обожаемого ею О. Генри (подробнее об этом см. вступление Леонарда Пейкоффа к рассказу «Эскорт»).
История публикуется в данном сборнике практически без изменений, с минимальной редактурой для того, чтобы донести до читателя идеи и стиль Айн Рэнд того периода, когда она еще совершенствовала свой язык и оттачивала писательское мастерство.
Ричард И. Рэлстон
Это было одно из наиболее удачных преступлений среди тех, что мне когда-либо удавалось провернуть. Я бы даже назвал его идеальным, и таким оно, по сути, и было. Всякий раз, вспоминая о нем, я задумываюсь о том, почему бы мне не стать настоящим убийцей, вместо того чтобы быть просто безобидным налетчиком.
Некоторые люди столь бессердечны, что спешат лишь выразить свое презрение, когда узнают об этом громком происшествии. Но я не придаю ни малейшего значения словам тех. кто распинается о том, что поступил бы на моем месте по-другому, что вообще бы смог принять иное решение.
Я не какой-то там мелкий жулик, и моим мозгам многие в нашем деле могли бы только позавидовать. Два года своей бесценной жизни я потратил на то, чтобы обучиться этому ремеслу. Неважно, поверите вы или нет, но я два года чтил все заповеди и зарабатывал себе на хлеб сущим лакейством. Те копы из Чикаго ни за что бы не узнали во мне знаменитого Стива Хокинса, проворачивающего грабежи посреди бела дня быстрее, чем какой-нибудь репортер мог настрочить стенограмму. Да чтобы я мог работать раньше простой прислугой? Но именно этим я и занимался долгие два года. И всему причиной то, что я охотился за самой ценной вещицей в Нью-Йорке, а на пути у меня стоял самый опасный человек в городе.
Этой вещью был Ночной Король, а человеком — Уинтон Стоукс.