«Ее вторая карьера», однако, не психологическое исследование и не серьезный анализ посредственности. Это сатира, и, как и в «хорошей статье», веселая и легкая сатира. (Эта история также подписана «О.О.Львы».) Клэр, несмотря на свой характер, непростой случай, с достаточным уровнем добродетели, чтобы быть привлекательным персонажем. Более того, по ходу событий выясняется, что, в конце концов, здесь есть место достоинству, даже в Голливуде, и это становится спасительной нотой, делающей сатиру скорее элементом романтической истории, нежели едким развенчанием или горьким комментарием.
Этот рассказ, я уверен, был последним этапом подготовки, прежде чем Айн Рэнд обратилась к своему первому крупному литературному произведению, роману «Мы живые». Уже заметны многие черты взросления. Уинстон Эйерс и Хедди Леланд находятся гораздо ближе к узнаваемому типажу героя и героини Айн Рэнд, чем персонажи более ранних рассказов. Впрочем, все еще остается некоторая внешняя неловкость, и, как в «Хорошей статье», излишняя непринужденность тона, но стиль в целом уже намного более уверенный. Некоторые эпизоды, особенно те, что происходят на студии во время съемок, по-настоящему смешны. И, что важнее всего, «Ее вторая карьера» представляет, впервые в раннем творчестве писательницы, важнейшую для ее позднего творчества особенность: захватывающий сюжет, совмещенный со свободной темой. В целом логика событий тщательно проработана (хотя у меня есть некоторые сомнения касательно мотивации Клэр, когда та принимает пари Эйерса, и касательно элемента случайности в том, что происходит ближе к концу).
С такими успехами период писания «в стол» уже вот-вот подойдет к концу. Айн Рэнд готова к карьере профессионального писателя.
Замечание по тексту: три страницы оригинальной рукописи были утрачены. Чтобы сохранить целостность текста, я вставил несколько абзацев — около трети утраченного отрывка — из более ранней версии рассказа, которая каким-то образом сохранилась. Вставленный отрывок начинается со слов «она достигла небольшой гостиницы, в которой жила» и заканчивается фразой «…я уверен, что не мог бы найти лучшего истолкователя для свой истории».
Леонард Пейкофф
«Желание сердца» имеет все шансы стать худшим фильмом года. История стара как мир, и о режиссуре мы лучше милосердно умолчим. Но… но Клэр Нэш — настоящая звезда, и этим сказано все. Ее утонченная индивидуальность освещает картину и заставляет забыть обо всем, кроме ее собственной непревзойденной магии. Ее воплощение образа невинной деревенской девушки заставит сжаться даже самое сердце. Именно ей принадлежит тот гений, что творит историю кинематографа…»
Газета была слегка помята, и, держа ее двумя пальчиками с розовыми ноготками, Клэр Нэш передала ее Уинстону Эйерсу. Ее ротик, яркий, розовый и круглый, как клубничка, был сложен в легчайшую из улыбок, наполненную сочувственной жалостью. Но глаза, нежные фиалки, спрятанные между еловыми иглами накрашенных ресниц, внимательно следили за тем, как Уинстон Эйерс читает.
Он дочитал и передал газету обратно, не произнеся ни слова.
— Итак? — спросила она.
— Возможно, мне не стоило говорить того, что я сказал, мисс Нэш, — ответил он низким, чистым голосом, и она не могла сказать, было ли это абсолютно вежливо или совершенно издевательски, — Но вы спросили о моем беспристрастном мнении, и, когда меня спрашивают, обычно я отвечаю.
— Вы все еще придерживаетесь этого мнения?
— Да. Возможно, мне следовало бы извиниться.
Она издала короткий неестественный смешок, который должен был показаться радостным и дружелюбным, но не казался.
— Вы понимаете, что это, достаточно… ну, нестандартное мнение, мистер Эйерс, мягко выражаясь.
— Вполне, — ответил он с обворожительной улыбкой, — и я уверен, что это ничего не меняет.
— «Почти», — хотелось ей ответить, но она промолчала. Конечно, его мнение ничего не должно значить для Клэр Нэш, ведь она Клэр Нэш. У нее был дворец в Беверли-Хиллз, и два «роллс-ройса», и она увековечила на экране идеал умильной девицы. Из-за нее пятеро мужчин пытались покончить с собой, один из них со смертельным исходом, и в честь нее были названы кукурузные хлопья. Она была богиней, и ее святилища можно были найти по всему миру, небольшие святилища из стекла, с маленьким окошком спереди, через которое бесконечный поток монет тек днем и ночью; и солнце никогда не садилось над этим потоком. Почему же она должна чувствовать такую злость и обиду из-за одного-единственного мужчины?