– Молодец, Иванов, – снисходительно заметил Андрей. – Что за свидетельница? Или всё-таки подозреваемая?
– Участковый сказал, училищные иногда баловали, а у этих – тихо всегда.
– Как думаешь, не специально ли гражданка нас вызвала? – спросил Андрей.
– Не дорос ещё, чтобы думать, Андрей Анатольевич. Всех опросил, протоколы собрал. Дело расследовать вам поручили, насколько я в курсе.
– Думать, Дим, никогда не бывает вредно. Особенно что, где и кому говорить.
– Уже учёл, Андрей Анатольевич. Оцепление снять? На окнах решётки, выход один. Вахтёрша божится, чужих в здании со вчерашнего дня не было.
– Оставь одного на входе, пока мой Алексей подъедет.
Андрей подождал, пока дежурная группа уехала, и вошёл в здание. Сразу за входом располагался угол вахтёрши, которая подняла на Андрея не вполне ясный взор и сипло спросила:
– Вы к кому?
Андрей ничего не ответил, повернул за угол и, прежде чем войти в кабинет, где нашли труп, взглянул на табличку с часами приёма. Затем вошёл и прищурился, солнце светило в окно напротив двери. Андрей разглядел только силуэт женщины, вставшей с дивана, походившую чем-то на учительницу. Только почему-то без очков.
– Диана Сергеевна Агеева? – Имя Андрей запомнил ещё на крыльце. Диана кивнула. Андрей занял диван напротив, достал протокол.
Внешностью свидетельница недотягивала даже до среднего. Лицо её было бесцветным. Глаза – непонятного цвета с неяркими ресницами и бровями, нос – не крупный, но с заметной горбинкой, губы – красиво очерченные, но, по модным канонам, неприлично тонкие. И держалась она как-то странно, не сказать неуверенно, а именно странно. На Андрее все женщины взгляд останавливали, а эта – мельком взглянула. Да так, словно Андрей – непрошеный гость и лишь воспитание не позволяет ей выказать недовольство. Точно училка. Строгая.
– Доброе утро, я следователь, Андрей Анатольевич.
– Доброе, да. – Диана слегка усмехнулась. – По особо важным?
Андрей, не заметив иронии, удивился, насколько глуховатый приятный голос Дианы не вязался с невыразительной внешностью.
– Откуда знаете?
– Детективы люблю. – Посмотрев на Андрея, Диана добавила: – Читать, в смысле.
Нечасто свидетели преступления бывают в состоянии острословить после того, как найдут чей-то труп. Андрей решил, что если Диана – убийца, то к преступлению долго готовилась и стоит нанести первый проверенный выпад:
– Сразу начнём или будем ждать адвоката, Диана Сергеевна?
– Значит, по-вашему, я всё-таки подозреваемая?
И снова Андрей отметил, что преступник обычно старается не называть себя даже подозреваемым, ведь это – пусть косвенное, но признание. Значит, гражданка скорее всего изучала, как ведётся расследование.
– Адвокат и свидетелям не возбраняется. Но зачем усложнять? – Андрей надписал протокол, решив начать блиц-допрос – надёжное средство поиска истины: – Во сколько вы нашли тело?
– В семь тридцать пять.
– Завидная точность, – поразился Андрей, подмечая высокомерие в голосе.
– Я всегда, – Диана отвечала размеренно, – когда прихожу на работу, смотрю на часы и прикидываю, сколько осталось времени до первого приёма.
Намеренно или нет, но темп допроса Диана сбила, Андрей решил подстроиться:
– На сколько назначен был первый сегодня?
– На восемь.
– Но там указано, – Андрей кивнул на входную дверь, – что кабинет работает с девяти.
– Это была личная договорённость, – спокойно сказала Диана.
Хладнокровие – типичный защитный приём, обойти который бывало нетрудно. Андрей спросил:
– Данные пациента, будьте добры.
– Приём не состоялся. – Диана отыскала в телефоне данные и развернула экраном к Андрею.
– Почему?
Диана молчала, Андрей переписал номер телефона с фамилией и, почуяв первый успех, повторил:
– Почему приём не состоялся, Диана Сергеевна? Я позвоню уточню всё равно.
Помолчав, Диана ответила:
– Я попросила пациентку прийти в другой раз.
– С чем это было связано? – участливо спросил Андрей.
– Плохо себя почувствовала.
– Плохо. Так и запишем. – Андрей перенял тон врача, беседующего с пациентом. – Уточните только, пожалуйста, во сколько вы себя плохо почувствовали? И что именно с вами стряслось?
– В семь двадцать пять. Вот мой звонок той женщине, пожалуйста. Я дорогу переходила и ещё ничего не знала. – Диана вновь повернула к нему телефон.
– Не знали. – Андрей взглянул на экран, с удовлетворением отмечая, что заносчивости у Дианы уменьшилось. – Так что, вы сказали, у вас заболело? Я не разобрал что-то.