Это же настоящий монстр, и в браке с ним я стану птицей, запертой в золотой клетке, как в темнице. В прямом и переносном смысле: он не даст мне воли ни ментальной, ни физической. Я буду его пленницей!
Сверкающий взгляд опустился вниз — как будто его обладатель услышал бешеный ритм моего сердца. Губы изогнулись к кривоватой, дьявольски чувственной ухмылке, и я задергалась из последних сил, боясь того, что он прочтет все мои мысли.
Тело я почти перестала осязать, его словно заморозило изнутри — ни руки, ни ноги меня не слушались. Но каким-то чудом мне удалось нащупать онемевшими пальцами твердый предмет, и со всей силы я ударила им по зеркалу.
Оно рассыпалось на тысячу осколков с громким звоном, и чужую волю тут же отбросило прочь.
Я снова могла дышать, снова была в своей комнате. И лишь слабеющий отголосок контакта исходил от упавшего на пол медальона.
К черту эксперименты! Схватив шкатулку, я упрятала в нее опасный артефакт и обновила запечатывающее заклинание. Руки крупно дрожали.
Служанки ворвались в комнату и с причитаниями бросились убирать осколки, я же поторопилась отнести шкатулку на место, пока Эласар не обнаружил пропажу и не отругал за опасную беспечность.
Какая же я беспросветная дура! Зачем только полезла делать то, в чем совершенно не разбираюсь! Ради чего так рисковала?
И что теперь со мной будет? Фэнрид понял, что это была я?
Что он успел узнать обо мне? Что я настолько глупа, чтобы использовать его же артефакт, в работе которого он разбирается куда лучше меня? Что я так сильно хотела его увидеть, прямо как настоящая пустоголовая принцессочка, у которой в мыслях, кроме выгодного замужества, ничего нет?
Понял ли он, что я и та девушка в лесу — один человек? Может, он теперь передумает жениться? Вряд ли ему нужна невеста, готовая в любой момент воткнуть кинжал в спину!
Следовало признать: я угодила в ловко расставленную ловушку опытного охотника. Еще бы чуть-чуть, и клетка захлопнулась!
Мой разум остался бы тогда в плену принца навсегда? А тело просто лежало бы себе, скованное вечным сном?
Не пришлось бы брать меня замуж — можно было бы диктовать условия сразу. Вот же мерзавец!
Злая как черт, я, не медля ни секунды, начала собираться в дорогу. Никакая сила не заставит меня добровольно стать женой этого бездушного чудовища. И если отцу не хватает ума понять, что брак — не благо, а хитроумно расставленный капкан, — я сделаю выбор за него!
Если в королевстве нет принцессы — нет и соблазна. Лучше уж страну пусть раздирает кровавая война, чем весь наш народ окажется в рабстве у бессердечного палача. Или даже в могиле, потому что Фэнриду нужна только пустая земля.
Стояла глубокая ночь, когда я выскользнула через потайной ход, оказавшись сразу за стеной. Мне предстояла пешая дорога через ночной лес, но сначала я решила навестить Ариса: вдруг он захочет уйти со мной?
Мы вдвоем могли бы путешествовать через горы и по равнинам, пока не найдем место, где захочется остановиться. Где нас ждет простая и небогатая, но счастливая жизнь. Где исполнятся все его мечты, и я однажды выйду замуж за него — а не за этого черствого монстра с ледяным взглядом и замашками властелина.
Я сбежала с холма, подсвечивая дорогу масляным фонарем. Собиралась пересечь веревочный мост, ведущий на другую сторону рва, когда на пути возникла фигура.
Это был Эласар. Из одежды на нем был лишь балахон, служащий пижамой — старик очень спешил, чтобы перехватить меня.
Как он узнал о моем побеге?! Почему мешает мне обрести свободу? Неужели он заодно с моим отцом, и ему плевать на мои чувства и на то, чего я желаю в самом деле?
— Прежде, чем ты уйдешь, я хочу предложить тебе другой план, — поднял магистр ладонь, в которой лежала накрепко запечатанная мензурка с переливающейся зеленоватой жидкостью. — Выслушай меня, Шениен, и потом решишь, уйти или остаться…
Глава 6. Неожиданная встреча
Воинственный Тумелон славился красными столичными башнями и белоснежными горными пиками, поднимающимися за бескрайним бором из голубых елей.
Огромные охотничьи угодья делали северное королевство главным поставщиком мяса и шкур, а большие пространства плодородных земель позволяли бы в достатке производить зерно, если б не затяжные зимы и слишком суровые лета.
Маленькая и холмистая Ланхария собирала по три урожая зерна за сезон и торговала с соседями речной рыбой. Пушнины было не так уж и много, но хватало и для собственных нужд, и для обмена.
Вот почему тумелонцы так завидовали соседям и выступили с войной: мечтали расширить свои владения до южных пустынь и занять места с более теплым климатом.