Ни слова ни говоря, любимый впился в мои губы поцелуем, хотя на это не было ни секунды свободного времени: я уже слышала звон новых летящих стрел.
Мои руки оказались освобождены, и верные псы Фэнрида как раз подоспели, чтобы отразить атаку.
Это послужило окончательным сигналом к сражению. Стражники Мораха вытащили клинки, арбалетчики снова спустили тетиву, и сотня стрел полетела в нашу с Фэнридом сторону. Но стукнулась о сотворенный принцем ледяной щит и распалась в разные стороны.
Толпа взревела и стала скандировать «защитить короля»! Вытащив мечи, ножи и камни с мостовой, горожане бросилась на Мораха, Зоаба и их свиту, побежали по ступеням дворца, чтобы встать в ряды сторонников Фэнрида — их истинного правителя, только что переродившегося дракона.
— Мораха никому не трогать. Он — мой! — жестко рявкнул Фэнрид своим псам, целящимся из арбалетов сквозь толпу.
Голос дракона, полный неподражаемой, запредельной ярости, заставил вибрировать сам воздух и отозвался внутри так, словно по натянутым нервам провели острым, зазубренным лезвием.
Если даже меня он парализовал, сложно было представить, каково дяде, на которого эта ярость была направлена.
Спотыкаясь, Морах отступил за спины своих приспешников с перекошенным от страха лицом. Оглянулся назад, оценивая жалкие шансы сбежать от праведного гнева племянника.
Вытащив клинок, Фэнрид шагнул было в бой, но я схватила его за локоть, беспокоясь, что он переоценивает свои возможности. Все-таки он пять минут назад как обрел себя и не мог пока пользоваться новообретенными способностями эффективно.
— Будь осторожен, муж мой, — взмолилась я. — У меня больше нет магических сил, чтобы оживить тебя!
Между ним и Морахом находился Зоаб и около сотни их телохранителей, в то время как на стороне Фэнрида было не больше двенадцати своих человек. И все они уже были заняты в сражении.
Муж собирался выступить против десятков отменных бойцов один!
— Оставайся здесь, защищай себя и сына, — снисходительно улыбнулся любимый и бросился в самую сердцевину сражения, оставив после себя лишь медленно оседающий снежный вихрь.
Задыхаясь от страха, я подняла с мостовой чей-то окровавленный клинок, в панике следя за развернувшейся бойней… и мой рот распахнулся от удивления.
Фэнрид врезался в строй противника словно ледяной таран, разбрасывая опытных воинов в разные стороны, как фигурки на шахматной доске. Он действовал хладнокровно и расчетливо: рубил то крыльями, то мечом, то ударами голубоватой магии, выпущенной из рук.
Уже спустя несколько секунд я поняла, что он имел в виду: все стражники будто внезапно растеряли свои навыки. Они нелепо промахивались по необычайно увертливому и неуловимому дракону. Падали на колени и бессильно опускали мечи, если попадали под вихрь его магии: лишались всех чувств.
Любой их замах попадал в то место, где Фэнрид уже не стоял, коварные выпады проносились в миллиметре от цели.
Профессиональные воины превратились в неумелых новобранцев, впервые взявших в руки оружие. И валились один за другим, сраженные в самый неожиданный момент.
Мой неуязвимый, могущественный принц-дракон был самым прекрасным, сильным и бесстрашным генералом на всем белом свете. И я была счастлива, что нашла способ спасти и исцелить его, для этого ни собственного сердца, ни всей моей магии было не жалко!
Морах исчез, спрятавшись за спинами своих сторонников: я больше не могла разглядеть его в сражающейся толпе. Наверняка уже оседлал коня и бросился наутек. Трус, кинувший даже собственного брата, обреченного теперь на смерть.
Мне стоило убраться как можно дальше отсюда: без магии я была беспомощна и бесполезна.
Конечно же, я умела держать в руках меч, но против мужчин без магического щита мне не выстоять. Ребенок — вот что было важнее всего остального.
Пользуясь тем, что меня окружали защитники Фэнрида, а еще тем, что оказалась в тылу битвы, я поковыляла сквозь толпу, намереваясь вернуться во дворец.
Нужно поискать в алхимической лаборатории какое-нибудь подходящее зелье или артефакт, которые можно использовать на расстоянии точечно. Так я помогу всем из безопасного места.
И кто бы сомневался, что Морах будет именно там!
Жалкий трус собирал большую дорожную сумку, скидывая в нее самые редкие и важные сокровища, без которых уйти попросту не смог.
Едва я вошла, он вперился в меня злым, полыхающим ненавистью взглядом, и тут же схватил со стола длинный кинжал.
— Ты! — погрозил он мне им издалека, выплевывая ядовитые слова. — Ты разрушила мою жизнь и теперь поплатишься за это!