— Наш сын?.. — хрипло выдавил муж, заскрежетав зубами от боли.
— С ним все хорошо, — поклялась я, строго прислушавшись к себе.
Мой крошечный, мужественный малыш, отчаянно цепляющийся за жизнь. Он яростно боролся против яда саламандры, и какой-то удар о стену по сравнению с этим его не сломит. К тому же, он ведь все еще оставался заморожен и защищен льдом, как щитом.
— Ладно, — тогда успокоился муж и уперся обеими руками в стену, позволяя солдатам избавить его от оставшихся стрел.
Я поднялась и следила за пыткой в ужасе, не в силах отвести глаз. Мужчины всегда такие безумцы? Неужели нельзя было позвать лекаря и сделать все аккуратно и безболезненно? Обязательно геройствовать прямо здесь и сейчас? Он все-таки король, а не рядовой солдат, жизнь которого ничего не стоит!
Должно быть, это чисто мужские принципы, которых мне никогда не понять. Что-то вроде «настоящий солдат никогда не плачет и не просит пощады». Легче умереть от ран и от потери крови, чем показать другим свою слабость.
Я хорошо изучила характер Фэнрида и знала, как болезненно он относится к своей устрашающей репутации. Вряд ли со смертью дяди его позиция в этом вопросе изменится. Даже, вернее всего, укрепится, ведь теперь ему предстоит править королевством самому.
Поэтому, как только экзекуция закончилась, я незаметно подставила ему свое плечо и дала распоряжение принести все необходимое для лечения в королевскую спальню, обещая самостоятельно о нем позаботиться.
— Арисоб мертв? — тихо спросила я мужа, когда мы добрались до его покоев спустя бесконечное количество минут, во время которых истекающий кровью упрямец умудрился отдать пару десятков важнейших распоряжений солдатам и слугам.
Кого-то в темницу, кого-то казнить. Сменить всю вертикаль власти, выстроенную Морахом. Убрать горничных, личного камердинера, всех слуг, которые ухаживали за крылом, в котором жил его дядя, без поблажек и возможности вернуться когда-либо во дворец. Выгнать прочь всех, кто был так или иначе связан с регентом.
Жестко, но логично и справедливо, учитывая обстоятельства. Церемониться ни с кем новоиспеченный король не собирался.
— Твой мальчишка жив и невредим, — сообщил муж хмуро. — Хоть он и заслуживает кары за то, каким глупцом был, подавшись на манипуляции Мораха, я все же понимаю, что его действия не были полностью осознанными. Прожив все свои годы с ледяным сердцем, я знаю, каково это: не чувствовать ничего. Сейчас он как пустой сосуд, в который Морах вложил свои убеждения. Парень действовал слепо. Посмотрим, как он заговорит, когда получит свой осколок сердца и осознает, что за это время натворил!
— Ты очень великодушен, — тихонько поблагодарила я мужа, чтобы никто этого не услышал. — Я знаю: ты так к нему добр еще и из-за меня. Он — мой друг с детства, и мне будет больно его потерять. Спасибо, что щадишь мои чувства.
— Поверь, он не прожил бы и минуты, если бы не твоя к нему привязанность, — признался Фэнрид голосом, полным лютой ненависти. — Он пытался убить тебя!
И его. И даже почти преуспел в этом.
— Я верю, — шепнула я подавленно.
Как не поверить, ведь Фэнрид, не раздумывая ни секунды, сломал шею тому, кого всю жизнь считал приемным отцом. Не стал бы он подбирать мягкое наказание Арису, если б не я, убил бы и его в ту же секунду, так же как дядю, без сомнений и сожалений.
— А что там с Зоабом? И со всеми его солдатами?
Снаружи давно закончился бой. Вместо звонов клинков раздавались крики ликования и залихватские песни, словно бы горожане уже праздновали победу над поверженными врагами, опустошив все бакалейные лавки города.
На шее Фэнрида периодически озарялся свечением амулет: муж постоянно был с кем-то на связи. Но я не лезла в эфир, уважая его рабочее пространство. И, конечно же, опасаясь его неодобрения.
— Зоаб мертв, а с ним и почти все, кто братьев поддерживал. Некоторые сбежали, и вряд ли они когда-нибудь вернутся — конечно, если не хотят лишиться головы. Все остальные, — глянул Фэнрид в сторону окна, — готовятся провозгласить новых королеву и короля. Не будем с этим тянуть, Шена. Ты же согласна продлить наш брак, верно я тебя понял?
— Да, да, — я улыбнулась, чувствуя щипание слез в глазах.
Неужели все позади? Неужели то, ради чего я оказалась здесь, в самом деле осуществилось?
— Я прикажу подготовить нашу коронацию, — кивнул мой муж, сжав мое плечо, на которое опирался совсем немного, — и отправлю Соторику предложение о мире. Довольно кровопролития, я устал. Думаю, он тоже.