Я устало опустилась в кресло у камина, погладила подлокотник — всё же, не каждый день выхожу замуж.
Сизый бархат обивки менял цвет на серый там, где по нему проводили ладонью, и снова сливался с общим фоном, когда возвратным движением я приглаживала ворс.
Забавно.
В замке моих родителей горничные ни-ког-да не позволили бы себе наводить порядок в господских покоях, пока там их хозяйка. Только когда комнаты пусты!
Недопустимо беспокоить благородную тэю такими низменными вещами, как уборка.
И даже Нита и Анабель, которые были для меня скорее наперстницами, чем прислугой, знали и придерживались этого правила.
Это… что? Демонстрация, что я здесь пустое место?
Да и оговорка экономки в самом начале. Не была ли она преднамеренной либо случайной попыткой показать, что герцогиня в этом доме по-прежнему тэя Керолайн?
Горничные переносили мои вещи мои вещи из гостиной в гардеробную, что примыкала к спальне с противоположной стороны от будуара.
Кому вообще пришло в голову составить сундуки в гостиной?.. Почему их сразу не отнесли в гардеробную?
Опустив веки, я прислушалась.
Особым, ведьмовским образом.
Из гостиной тянуло только сосредоточенной старательностью и некоторым напряжением людей, не знающих, что им ожидать в ближайшем будущем, а вот изумлением, испугом либо шоком — не тянуло.
Значит, камней в сундуках всё же не оказалось.
Ну, ничего, может, они еще просто до них не дошли, хе-хе!
И надо бы выйти, и проследить за тем, что и как делают с моими вещами, но…
Но не хотелось.
Я устала, я испугана, я никогда не оказывалась в столь… в столь недружественной обстановке, я хочу спрятаться, вот в этом кресле свернуться комочком, и никуда никогда не идти!
Истинная тэя через эти постыдные желания, конечно же, переступила бы.
А я — поддалась.
К тому же, сундуки с по-настоящему ценными вещами магически опечатаны, откроются только в моем присутствии, вообще…
...и вообще, самый главный камень отец Вейлерону уже подложил.
Я вспомнила один из многих разговоров с отцом, которых много было в эту неделю, куда больше, чем до этой внезапной и нелепой помолвки, устроенной его величеством из ничего.
Тогда я набралась смелости прямо спросить его сиятельство о том, как я буду жить после? Ведь даже если Вейлерон промолчит о ведьмовстве, не пожелает бросать тень на сестру и ее дете,. то я всё равно останусь разведенной, с пятном на репутации… Что я буду делать?
— А что хочешь, — как-то удивительно просто ответил герцог. — Просто жить, как тебе нравится. А захочешь — я тебя снова замуж выдам.
Отцовское спокойствие было заразным, и я чуть улыбнулась этой мысли — да уж, замуж, после развода-то! И с серьезным видом ответила:
— Хочу!
— За кого? — с одобрением в голосе поинтересовался герцог.
— За Астея Пятого! — мстительно выдала я, любуясь, как его сиятельство батюшка поперхнулся воздухом.
И невинно пояснила:
— Он осчастливил браком меня, я — его, по-моему, всё честно!
И уж чего я не ожидала, так это того, что у его сиятельства загорятся глаза, и он примется прокручивать варианты:
— Так-так, наследовать твои дети в любом случае не будут, превоочередной наследник — принц Филлип и его дети от принцессы Рейнары, можешь хоть вообще не рожать… Для того, чтобы управлять дворцом, есть Рейнара… Что разведенная — так ведь брак его величества с тобой будет не первый, “правильный” наследник уже есть. Что ведьма — туда же… Так-так-так, какие перспективы!
Да-а-а… кажется, недооценила я батюшкиной мстительности и того, насколько эта история ущемила его самолюбие!
Интересно, я всё еще пошутила, или уже удачную идею подала?..
Я вынырнула из воспоминаний, улыбаясь — всё же, у его сиятельства с его величеством очень странная дружба.
Я прислушалась, что происходит в гостиной-спальне-гардеробной. Оттуда так и тянуло устойчивым ощущением тревожности и старательности.
Я тяжело вздохнула.
“Выберите камеристку!”
Дома за обязанности моей камеристки толкались плечами Нита и Анабель. Нита считала, что она ведьма, и потому всегда должна быть рядом, чтобы прикрыть в случае нужды, и вообще, это ее назначил на это место мой отец! А Анабель была свято уверена, что уж никто лучше нее не защитит бедную беззащитную девочку от врагов.
В герцогском замке у герцогской дочери естественных врагов было не много, но кого когда такая мелочь останавливала?
Нет-нет-нет, при мне они никогда ничего подобного себе не позволяли, и даже неприязнь, хлещущую через край, старались придерживать.