Она пожимает плечами.
– Ну, если хотите.
Достаю отвёртку из кармана, встаю на колени, будто собираюсь молиться дверце, и начинаю химичить. Женщина встаёт со стула, переходит к дивану и садится на него.
– Знаете что, у меня с собой есть другой камень, – бормочу я. – Вы же успели почувствовать улучшение?
– Да, первый день что-то было, мне как будто намного легче стало, – подтверждает она.
Тут мне в голову приходит гениальная идея.
– Ну вот, – говорю, – я вам его оставлю. Совершенно бесплатно. Только уговор: я камень внутри шарнира дверцы спрячу. Без отвёртки его будет не достать. Если даже Катя найдёт, извлечь не сможет! А вы ей ничего не говорите, ладно?
Я оглядываюсь, а Ирина Львовна смотрит на меня как-то странно.
– Ну, ладно, а что, камешек даже там лечить будет?
– О, за это не переживайте! Даже там.
Когда дверца в норме, оберег на месте, а я уже в прихожей, напрашиваюсь:
– Можно я к вам через пару дней зайду? Ещё что-нибудь починю!
Она соглашается. Я в отличном настроении сбегаю затем по ступенькам и радуюсь майскому солнцу. Ничего, на эту неугомонную Катю у меня камешков хватит, ещё посмотрим, чья возьмёт!
Но через пару дней навестить Ирину Львовну мне не удалось. Накануне визита к ней я возвращался домой поздно вечером от Влада, признаться, мы немного выпили. Я уже вошёл в свой двор, как дорогу преградили непонятно откуда взявшиеся двое мужчин.
– Эй, братишка, прикурить не найдётся? – Я глянул на них и под светом дальнего фонаря различил однообразные лица каких-то бритоголовых неразумных.
– Не курю, – бросил я.
– А зря, – сказал первый и неожиданно замахнулся.
В следующее мгновение я ощутил мощный удар кулака в скулу, даже пошатнулся, и словно что-то хрустнуло в зубах, голова сотряслась, и такая адская боль пронзила, в глазах слёзы навернулись.
– Не понял, – сипло сказал я, схватившись за лицо. – Ты чо, с дуба рухнул?
– Это ты рухнул, придурок! – крикнул второй, подскочив, и тоже ударил меня со всей мощи, только уже в живот.
У меня пересекло дыхание. Стал хватать воздух ртом, как рыба. Попытался защищаться, но не тут-то было. Вот я уже ощутил себя лежащим на асфальте. Вот пронзают болью носки их ботинок. Всё как в тумане.
Последнее, что я запомнил: надо мной склоняется женщина. Проявляется лицо Екатерины.
– Это тебе урок, ушлёпок! Ещё раз сунешься к моей тётке, в живых не останешься!
Очнулся я утром на больничной койке. Врач сказал, что прошло уже два дня, что жить буду. Черепно-мозговую «залатали». Органы в порядке. Ушибы, одно сломанное ребро, срастётся.
Такие дела. Попросил мобильник, сразу набрал Влада. Рассказал ему про себя. А он сказал, что уж потерял меня, что сейчас приедет, и что есть у него важная новость.
Я с нетерпением прождал Влада полтора часа. Наконец он явился, его пустили ко мне в палату. Сосед ушёл на укол, и мы остались наедине.
– Слушай, я утром по городскому радио узнал: нынче ночью в городе было страшное ДТП. Погибла женщина, догадайся – кто? – торжественно сказал он.
– Не может быть, – протянул я.
– Может, может! Ведьма твоя разбилась! На огромной скорости не справилась с управлением и влетела в столб.
Я ухмыльнулся. Это известие меня поразило. Хотя не скрою, от души отлегло. Но разве может радовать смерть человека, какой бы он ни был? И я отогнал накатившую волну.
– Бог-то всё видит! – заметил Влад.
Я покивал.
– Да уж.
Влад похлопал меня по плечу с искрящейся улыбкой на неправильном лице.
– Ну всё, Илюха, не кисни, теперь решена твоя проблема! Выше голову!
Я снова кивнул. Друг открыл рот, чтобы что-то добавить, но я его перебил.
– Слушай, Влад, ты у меня камешек брал, ну как, помогло чем-нибудь?
Он почесал лохматую голову.
– Да вроде бы.
– У меня к тебе просьба. Ты сходи по тому адресочку. Навести женщину мою, Ирину Львовну, да камешек ей свой снеси, окей? Я, правда, оставлял один, но не знаю, вдруг его Катя на тот свет забрала.