Маги-храмовники не спускали с меня глаз. Они начали творить заклинания, приготовившись дать мне отпор — но вдруг энергия и из их тел оказалась захвачена воронкой, жизненная сила стала стремительно покидать их, перетекая в меня. Маги-храмовники, высушенные до состояния мумии, тоже начали падать замертво. Перед могуществом Архимага разница между обычными людьми и магами практически стиралась. Ты сильный, а другой слабый — но перед лицом абсолютной силы вы оба слабые.
Когда я почувствовал насыщение чужой жизненной силой, а до Святой оставалось всего ничего, я вновь сконцентрировался и активировал ещё одно заклинание.
Моё тело начало трансформироваться. Голова стала похожей на волчью, я стал выше, мускулистей, тело покрылось серой шерстью, а руки обратились в лапы с длинными и жуткими когтистыми пальцами.
Рыкнув, я бросился на Святую. Рывок был быстрый и стремительный, никто не успел бы меня остановить.
С разбега я вогнал когти левой лапы прямо в лицо Святой, кажется, один коготь даже проткнул ей глаз. Я не останавливался и продолжил бежать вперёд, потащив Святую за собой. Она была лёгкой — для того меня, каким я сейчас стал, для волкодлака ростом под два метра и представляющего собой груду мышц и сплошной сгусток звериной силы.
Я бежал сквозь толпу, сквозь сражающихся, и волок Святую за собой, как куклу. Она не сопротивлялась, в её теле не чувствовалось никакой воли. Будь это обычный человек, он был бы уже мёртв.
Впереди показались полуразрушенные здания, уничтоженные метеоритами. Я помчался прямо на них, выставив Святую перед собой, как щит. Ещё несколько мгновений, и спина Святой столкнётся со стеной.
Бум! — я врезался в стену на огромной скорости, держа Святую перед собой. Я был настолько могучим и быстрым, что стена не задержала меня — я проломил в ней дыру, будто в бумажном листе, и продолжил бежать дальше. Будь на месте Святой обычный человек — у него бы уже треснули кости и разорвались внутренние органы.
Впрочем, возможно со Святой всё это тоже произошло. Она издала болезненный стон, когда я пробил ею стену, но я не был уверен, что расслышал верно — возможно, это лишь моё воображение. В любом случае, Святая не подавала никаких признаков к сопротивлению и не двигалась, и я тащил её как манекен.
Новая стена впереди. Бум! — я снова пробил дыру с помощью Святой. Спина Святой стала словно поверхностью щита, которым я прошибал стены.
И ещё одна стена — бум!
И ещё одна — бум!
Оказавшись вдали от гущи сражения, я стал замедляться, передавая импульс от быстрого бега в руку, которой удерживал Святую. И, когда импульс собрался в руке, я швырнул Святую вдаль со всей силы.
Она пролетела метров десять и плашмя упала на мощёную дорогу, несколько раз подпрыгнув, как мячик. Без промедлений я бросился к Святой.
Я схватил её за щиколотки обеих ног — с моим нынешним телом я мог без труда обхватить сразу обе щиколотки одной ладонью — и принялся махать Святой, как дубинкой, лупя её головой о брусчатку. Уже после первого удара послышался хруст — треснул череп Святой. Вся белая одежда была выпачкана в грязи и залита кровью, капюшон на голове Святой покраснел.
Бум-бум-бум-бум! — я лупил головой Святой о брусчатку. А потом со всей силы вновь швырнул Святую на землю. Затем подскочил к ней, навис над её бездыханным телом, занёс вверх огромные кулаки, и со всей силы обрушил на голову Святой.
Она выглядела безжизненной и умиротворённой. Лицо спокойно, глаза закрыты, никаких эмоций, нет дыхания. Умиротворённое лицо Святой… было смято, проломлено, вмято внутрь мощными кулаками, обрушившимися сверху как молоты. Бах-бах-бах! — я колотил кулаками по голове Святой.
Где-то позади звучали крики, доносились голоса храмовников, то ли зовущих Святую, то ли заметивших нас и возмущённых моими кощунственными действиями. Я схватил Святую за горло, поднял вверх и, как куклу, зашвырнул на крышу здания поблизости — в нём было этажа три или четыре. А потом взобрался туда и сам, залезая прямо по стене, как кошка по дереву.
Окинув взглядом местность внизу, я не обнаружил никого поблизости — ни храмовники, ни кто-либо ещё не добрался сюда. Я уволок Святую на порядочное расстояние от места сражения, и тем, кто решил бы преследовать нас, путь преграждали развалины рухнувших зданий.
Так что в ближайшее время никто не помешает мне побыть со Святой один на один. Однако было бы ошибкой полагать, что я так и дальше смогу без проблем мордовать её как моей душе угодно, и ничто меня не остановит. Стоило ожидать неприятностей — и прямо сейчас, когда я взобрался на крышу здания, они и начались.