В уголках глаз Йэна стояли слезы.
— Боже мой, Джейси, — прошептал он. — Если бы ты только их видела, скорченных и черных.
Джейси знала, что он имеет в виду своих любимых овец, она не вздрогнула, не отвела взгляда и ничего не сказала, потому что она чувствовала, что ему нужно выговориться.
Йэн судорожно глотнул, и по его правой щеке скатилась слеза.
— А земля. О, Господи, Джейси, от нее не осталось ничего, кроме золы.
«Раны на земле затянутся», — подумала про себя Джейси. Она взяла слегка сжатую руку Йэна, поднесла ее к своим губам и стала целовать его пальцы.
Боль в его глазах заставила Джейси опуститься на колени. Йэн не был слабовольным. За свои двадцать восемь лет он пережил столько бед и волнений и тем не менее выстоял.
«До какой же степени он должен страдать, чтобы говорить сейчас подобные вещи», — подумала Джейси.
— Я поеду в Квинсленд, как собирался сделать Джейк. Крис будет рад, если мы поселимся где-нибудь на побережье.
Джейси поняла, что ее этот план не предусматривает, а также ребенка, которого она носила под своим сердцем, и ее охватило бездонное отчаяние. Но она его хорошо скрыла: ее голос лишь слегка дрожал, когда она заговорила.
— Не надо так спешить, дорогой, — мягко сказала она. — Тебе надо сначала встать на ноги, а уж потом принимать столь серьезные решения. Я собираюсь уехать, как только ты выздоровеешь. Если ты так поступаешь, значит, считаешь, что это правильно.
Йэн только угрюмо кивнул в ответ. Вскоре он заснул, и Джейси просидела у него до тех пор, пока не пришел врач и не отослал ее в гостиницу, строго наказав отдохнуть.
Вместо этого она по одной достала раковины, поворачивая их в руках, вспоминая, размышляя о том, что жизнь во всем ее многообразии продолжается. Ее сердце переполняла тихая радость; ей было за что благодарить судьбу.
Джейси улыбнулась и снова уселась на стул, положив одну руку на свой все еще плоский живот, думая об Йэне, и о том, как сильно она его любит, и о Крисе, и о своей подруге Нэнси.
О да. Ей было за что благодарить судьбу.
21
Йэн пробыл в больнице три недели, прежде чем врач наконец выписал его. Большую часть времени он проводил, глядя в окно, стараясь как можно реже смотреть на Джейси, а еще меньше разговаривать с ней.
— Езжай домой, — сердито сказал он в последнее утро.
— Именно это я и собиралась сделать, — ответила Джейси.
Она купила ему необходимую одежду, а также бритвенные и туалетные принадлежности. Теперь она побросала эти вещи в сумку, и они все перемешались так же, как и ее чувства.
— Поскольку усадьба в Корробори-спрингс сгорела, мне придется позаботиться о приобретении трейлера — дома-фургона для Макалистеров, чтобы им было где жить, пока все заново не будет отстроено. А еще школа… все эти книги и вещи, которые я заказала, уже, наверное, доставлены, их надо разобрать…
Стоявший у кровати Йэн казался застывшим и немного исхудавшим в своих новых джинсах и хлопчатобумажной рубашке, по которым было видно, что их только что распаковали. Его пальцы побелели, когда он схватился одной рукой за железную спинку кровати.
— Черт побери, Джейси, я совсем не то имел в виду, говоря, чтобы ты уезжала домой.
Джейси сжала зубы. Она была чрезвычайно терпелива к Йэну. Но его угрюмое поведение начинало действовать ей на нервы.
— Я все прекрасно понимаю, — сказала она. — Ты хочешь, чтобы я улетела обратно в Штаты, как я это сделала десять лет назад, чтобы ты с чистой совестью мог бы жалеть бедного старину Йэна. И ты, без всякого сомнения, убедишь себя и нескольких близких друзей в том, что ты был прав насчет меня… что я не выдержала трудностей и сбежала и что не нужно было со мной связываться. — Она замолчала, перевела дыхание, встретилась со свирепым взглядом Йэна и выдержала его. — Итак, я не собираюсь облегчать тебе задачу, Ярбро. Я возвращаюсь домой… в Иоланду. В наш дом, если он все еще существует. Я собираюсь осмотреться и подумать, что необходимо сделать, а потом засучив рукава начать действовать.
Долгое время Йэн молчал, уставившись на нее. Лицо его было непроницаемым.
— Ты дурочка, — наконец сказал он тихим голосом, в котором слышались и гнев и изумление.
В этот самый момент появился Колли Килбрайд.
— Ну вот и я, — с нервным смешком воскликнул он. — Ну что, закончили ваши разговоры? — Он посмотрел вокруг и передернулся. — Это место вызывает у меня мурашки, — сказал он, быстро схватив чемодан Джейси, который она упаковала еще в гостинице, а также сумку Йэна. — Давайте уйдем отсюда.
— Иди, Колли, — спокойно сказала Джейси. — Встретимся внизу.
Летчик перевел озабоченный взгляд с Джейси на Йэна, а затем вышел. Муж и жена не произнесли ни единого слова, в этой немой битве не могло быть победителей.
Вдруг появилась сиделка с креслом на колесиках. Йэн сел в него, поморщившись, зная, что его протест лишь создаст препятствие для его избавления из этого ненавистного места. Джейси шла рядом, высоко подняв подбородок и расправив плечи, ее сердце трепетало и готово было вот-вот разорваться.
Колли взял напрокат микроавтобус, и Йэн настоял на том, чтобы сесть рядом с ним спереди. Джейси забралась на заднее сиденье и молча пристегнула ремень. Ей было наплевать, где сидеть, лишь бы добраться до дома, который она любила и где остались ее мечты. Йэн же наверняка использовал бы этот повод, чтобы не дать ей вернуться.
Колли что-то насвистывал сквозь зубы, когда они выезжали из города по неровной дороге, ведущей к маленькому частному аэродрому. Там уже стоял самолет Колли, и пока он загружал багаж и проверял мотор, Йэн и Джейси ждали в микроавтобусе.
В воздухе стояла напряженная тишина: о многом надо было поговорить, а о некоторых вещах лучше было вообще умолчать. Наконец Йэн повернулся к Джейси и с досадой посмотрел на нее.
— А ты представляешь себе, что значит начать с нуля в буше? — предостерег он. — Это будет в десять раз хуже самого тяжелого испытания в твоей жизни.
Джейси прекрасно осознавала те проблемы, с которыми предстояло столкнуться ей и всем им, она боялась и нервничала, но старалась не показывать виду. Когда-нибудь она об этом напишет в своих мемуарах.
— Ты прав, — сдержанно сказала она. — Я не знаю, что значит начать с нуля в буше. Но позволь тебе заметить, ты тоже этого не знаешь. Но мы это наверняка выясним.
Йэн пробормотал ругательство, рывком открыл дверцу и неуверенно вылез из машины.
Через пятнадцать минут бывший бомбардировщик уже парил в воздухе. Никто не пытался разговаривать: Йэн сидел с мрачным видом, а Колли, как всегда, наслаждался радостью полета. Джейси неподвижно сидела в своем кресле, молясь, чтобы возвращение в Иоланду не стало бы ошибкой всей ее жизни, и стараясь усилием воли подавить тошноту, которая начиналась, как только самолет кренился с одного борта на другой.
Пролетев около часа, они приземлились на знакомой посадочной полосе за Иоландой. Грузовик Джейка, теперь ставший собственностью Джейси, стоял рядом, где, очевидно, и оставил его Колли перед отлетом в Аделаиду.
«Ну, малыш, — подумала Джейси, положив одну руку на нижнюю часть живота, как будто разговаривая со своим еще не родившимся ребенком, — вот мы и дома».
Йэн открыл дверцу самолета и выбрался из кабины по крылу. Хотя он и подождал, чтобы помочь Джейси спуститься на землю, он не смотрел на нее. Все казалось безнадежным, и горло Джейси болезненно сжалось.
Может быть, Йэн действительно не хочет, чтобы она была рядом, и ему не нужен их ребенок.
Она вздохнула и молча напомнила себе, что этот человек поехал в Аделаиду в девятнадцать лет, чтобы забрать своего новорожденного сына. Этот человек вырастил своего ребенка с любовью и терпением, превозмогая огромные трудности. Он хотел, чтобы родился Крис, он также хотел, чтобы родился и этот ребенок, хотя, возможно, и убеждал себя, что малышу будет лучше без него.
Это не так, подсказывало Джейси сердце.