— Что?..
— Не притворяйся, девочка. Мы разведали, почему Торич вошел в вашу семью. Ведь Гаевой когда-то засудил его отца. Разве нет? Да и вообще, у твоего покойного отчима на совести было немало подобных делишек. Вот Ярослав этим и воспользовался, чтобы заставить его плясать под свою дудку. Разве не так?
Нину покоробил этот пренебрежительный тон. Что же, они изрядно покопались в прошлом ее семьи и теперь все факты трактуют к своей выгоде. Ираида не преминула назвать Василия Федоровича «отчимом».
Заметив, как Нина поморщилась и передернула плечами, собеседница продолжала тем же язвительным тоном:
— И еще расскажешь, что на тебя напали случайные подонки, которых ты видела впервые. А после удара по голове у тебя появились провалы в памяти. Вот Кирилл с Ярославом и внушили тебе, что нападение организовал Олег. И все остальное тоже они наплели. Итак, с одной стороны — угрозы, а с другой — внушаемость после травмы. Ты и поддалась, поехала с ними и оговорила Олега. Но теперь опомнилась и берешь свои слова обратно. При этом обвиняешь людей, заставивших тебя дать ложные показания. Тебе ясно?
— Кинокомедия да и только, — через силу усмехнулась Нина. — Ты что же, всерьез рассчитываешь заставить меня это сделать? По законам жанра мне остается ответить: «щас, разбежалась».
— А ты что, девочка, думаешь отшутиться, отделаться легким испугом? Мы зря бы не стали рисковать. Слишком большие ставки. Наша с тобой встреча была заранее обдумана. И у нас, к твоему сведению, существует немало способов заставить тебя сделать то, что требуется.
— Догадываюсь. Будете меня бить, пытать? Как раз достойные методы для такой элитной дамы, как Ираида Хустовская. — Нина окинула, собеседницу с ног до головы взглядом, в который постаралась вложить все свое презрение.
Ираида хмыкнула:
— Не ерничай, дуреха. Я знаю, что такие блаженные идеалистки, как ты, готовы жертвовать собой, но зато никогда не позволят, чтобы из-за них пострадали другие. А потому Татьяна останется нашей заложницей до тех пор, пока ты не дашь нужные показания. Ты ведь не хочешь, чтобы вдова невинно убиенного Игоря была зверски изнасилована этими недолеченными сифилитиками? — Она кивнула на дверь, за которой стояли крепыши.
— Какая подлость! До чего ты мне противна, Ираида! — вырвалось у Нины. — И ты еще посмеиваешься? «Невинно убиенного Игоря»!.. Да, он и вправду невинно убиенный! И это абсолютно не смешно!
— Мало ли кто мог его убить? Этот писака везде совал свой нос, воображал себя великим журналистом, и многие его не любили. Почему же все валить на Олега?
Нина с возмущением взглянула на продолжавшую «давить» мадам, затем помедлила и сказала:
— Ты хочешь, чтобы я отказалась от своих слов? Но как же быть с фактами? Если бы я ничего не видела, то откуда бы знала, где спрятано тело Игоря? А та плёнка, которую нашли у него в кармане? Ведь в ней он обличает именно Хустовского. Допустим, ради Татьяны я откажусь от своих показаний. Но что это изменит, если факты говорят сами за себя?
Ираида встала, решительно подошла к Нине, но затем, скорее всего передумав, потерла рука об руку, вернулась назад, снова плюхнулась в кресло и заявила:
— Нет свидетелей — нет фактов. Ты ничего не видела, а только повторила то, что тебе сказали. Кто-то подставил тебя в роли свидетеля. И он же организовал, чтобы Игорь оказался в нужном месте, а пленка — у него в кармане.
Нина вздохнула. Затем спросила:
— И ты всерьез думаешь, что поверят этому бреду? Игорь приходился Кириллу двоюродным братом, а Ярославу — лучшим другом. И ты хочешь, чтобы я намекнула, будто они его убили?
— Да нет. Убить Игоря мог некто другой. Они же воспользовались этим случаем, чтобы все свалить на Олега. И вообще, не твоя забота — поверят или нет. Ты сделаешь заявление. Остальное — наше дело.
Нина вспомнила лицо Григоренко, его умный, внимательный взгляд поверх очков. Если она будет говорить ему то, что велит Ираида — Иван Тихонович сразу поймет: дело нечисто, а Нина действует по принуждению. И девушка решила: будет говорить, а глазами показывать ему, что кто-то стоит у нее за спиной, держит на веревочке. Григоренко догадается и что-нибудь предпримет. Может, даже лучше пойти к нему немедленно, чтобы они не успели куда-то вывезти Таню?