— Кошечки…
— Мэрилин Монро…
Женщины наперебой перечисляли варианты.
Гутя чувствовала, как бледнеет.
— Вы не можете первой положить трубку, что бы он ни говорил.
— Что! — Гутя вскочила со стула. — Да вы с ума сошли! — Она побежала к двери, толкнула ее и вылетела в коридор. Сначала за спиной было тихо, а потом раздался хохот.
Вечером Гутя рассказала матери о своем визите. Полина улыбнулась:
— Что ж, есть и такая работа. Я слышала, но не вникала. Есть женщины, которые соглашаются на нее. Как правило, это матери-одиночки. Но мало кто выдерживает больше трех месяцев. Эти фирмы зарабатывают много. Город велик, в нем полно больных мужчин.
— Но ты бы видела теток! Они обыкновенные! Мне кажется, после такой работы вообще ни на кого глаз не поднимешь! Ужас. Лучше я буду сидеть у себя дома.
— Я расскажу тебе, как узнать надежную фирму, — сказала Полина, — незачем тратить время и силы. Надо очень внимательно читать объявления, в них все написано для тех, кто понимает, конечно. Там должно быть четкое название должности, которую предлагают, чем занимается фирма, ее название. Большинство работодателей просят прислать резюме по электронной почте или по факсу. Если заинтересуешь кадровика, тебя пригласят на собеседование. По телефону уточняй все обязанности и зарплату. Незачем ехать, терять время, если тебе не годятся их условия.
— У этих теток я тоже спрашивала, а они — приезжайте, все узнаете на месте.
— Пример того, как не должно быть, — сухо заметила Полина. — Да, еще один момент. В офисе для тебя должно быть рабочее место с оргтехникой. Если тебе предлагают принести свой телефонный аппарат или ноутбук…
— …а также тряпки для пола, если нанимают уборщицей, — засмеялась Гутя.
— Вот именно. Сиди дома. — Она помолчала, потом добавила: — Спрашивай о социальном пакете. В Москве зарплата может складываться из нескольких составляющих. Оклад плюс премия, оклад плюс проценты. Причем все это следует записать в договор.
— Полина, — Гутя зашуршала газетой, — смотри, тут наверняка какая-то хитрость.
Полина бормотала:
— Хорошо оплачиваемая работа… турфирма… тысяча… Отчетливо вижу пирамиду…
— Не ниже египетской? — хмыкнула Гутя.
— Пожалуй. Это не настоящая работа с зарплатой. Гебе предлагают начать свой бизнес, причем заплатить за него.
— То есть?
— К примеру, тебе продают товар, в данном случае, путевки, ты должна продать их, а на разнице в цене заработать.
— Я все поняла. — Гутя почему-то обрадовалась. — Самое лучшее место — у тебя…
— Да, оно стоило трудов, многолетних, — сказала Полина.
— Я поеду… домой, — сказала Гутя, складывая газету.
Полина не удерживала дочь.
Перед самым отъездом она повезла Гутю в новый торговый центр, в котором два километра прилавков, не меньше, сказала мать. Море машин сине-бело-красными волнами колыхалось внизу, на огромной площади, когда их машина съезжала по боковой развязке.
— Шопинг помогает забыться, — объясняла Полина, — я просто лечусь в таких местах. Ты сама поймешь.
Гутя увидела расслабленные лица, довольные тела, примерявшие на себя все подряд. С пакетами в руках тысячи «шопингауэров» — выскочило словечко, которое удивило ее и насмешило. Надо же, к чему приложилось имя философа, чьи труды изучала в институте! Ничего из трудов в голове не осталось, а фамилия засела.
Кафе, бары, стойки облеплены людьми — праздник тела, забытье духа. Гутя шла за матерью, потом обнаружила, что уже сама бежит впереди Полины, а ее собственная рука тянется то за блузочкой, то за джинсами. А когда они попали в детский рай, она поняла, что Петрушу она просто осчастливит.
Полина купила мальчику джинсы, курточку, а Гутя не устояла перед жилетом с множеством карманов. «Разгрузочный жилет», понимала она, — вещь провокационная. Сын станет носить при себе все самое ценное. Может, даже хомяка Тимошу. Придется перед стиркой все карманы проверять.
Потом тревожно зазвонил мобильник Полины. По резкому жесту — мать схватила аппарат, стиснула и отошла к фонтану — Гутя поняла, что этого звонка Полина ждала. Может быть, она повезла ее сюда, чтобы отдохнуть от ожидания.
А она сама поехала в Москву не за тем же самым? Не потому ли, что надоело ждать каждый день и вздрагивать — не звонит ли тот, кому она не дала номер телефона? Неужели она на самом деле собиралась перебраться в Москву? Да что ей здесь делать? Портить жизнь матери и себе? Она взглянула на Полину, увидела лицо счастливой женщины. Когда-нибудь у нее самой будет такое?
Если будет, одернула она себя, она сама его не увидит. Как не видит своего лица, свежего, юного, Полина.