— Так люби же меня!
Он простонал и отворил дверь ее спальни, куда они оба ввалились. Ноги их сплелись. Рейли приподнял подол ее ночной рубашки и стал щекотать им ее колени, зажав кусок ткани в кулаке.
— Я буду любить тебя самым лучшим из известных мне способов.
— Не останавливайся.
— Я никогда не останавливаюсь. Разве ты мне не веришь?
Она не могла не понять, что делают с нею его руки, как ради него оживает все ее тело, готовое, теплое и влажное. Он тронул ее большим пальцем; ее словно током ударило.
— Ты веришь в то, что я тебя люблю? — Он опять до нее дотронулся. И опять.
— Да. Пожалуйста. — Колени у нее чуть не подкосились, а она, чтобы удержаться, впилась ногтями в его бицепсы.
Он опустился на одно колено, целуя ее до тех пор, пока она не задрожала и не выгнулась.
— Скажи, что любишь меня.
Она не в состоянии была это сделать — не более, чем остановить захлестывающий ее натиск желания, подгоняющий ее быстрее и дальше. Напряженная, все в себя вбирающая, она полностью отдалась чувству. Слова его сливались в невнятный шум. Комната плыла. Дрожь в последний раз сотрясла все ее тело, и она свалилась ему в объятия.
Он протянул руку, чтобы откинуть ей мокрые волосы со лба, и стал шептать ее имя, пока она не пришла в себя. Она запустила руку ему в волосы, откидывая его голову назад с внезапно охватившей ее яростью. Не говоря ни слова, она стала его целовать, широко раскрыв рот и бесстыдно танцуя танго собственным языком вместе с его языком. Смяв ночную рубашку, она прильнула к нему.
— Люби меня, — прошептала Мелисса.
Она ощутила, как он изо всех сил старается взять себя в руки: жесткая поза, едва сковываемая сила. Она искушала самого дьявола, развязывая то, с чем он явно не сможет совладать.
— Люби меня! — на одном дыхании прошептала она. — Я хочу тебя!
— А ты моя? — Он обхватил ее лицо ладонями, когда она настойчиво стала сводить его с ума прикосновениями губ. — Поцелуи не ответ. Говори.
Он готов был сломаться. Она могла взять его прямо тут, заставить его заниматься с ней любовью.
— Оставайся на ночь.
— Останусь. Но при одном условии.
— Настоящая любовь не знает условий.
Он тихо выругался.
— Любовь — это или обязательство, или ничего.
Она положила ладонь ему на шею.
— Разве это ничего?
— Между нами должен быть не только секс. Я люблю тебя.
Она начинала ненавидеть эти слова вместе с заключенными в них обязательствами. По ней пробежал холодок. Она откинулась назад.
— Если не будешь заниматься со мной любовью, уходи.
Продолжая забирать складки ночной рубашки, он вновь поставил ее на место, все выше и выше подворачивая ее белье.
Она слегка ударила его по руке, чтобы он ее отпустил, и прошлепала к кровати.
— Спокойной ночи, приятных снов, — проговорил он.
— Убирайся ко всем чертям!
Он рассмеялся, открывая дверь.
— Да, женщина мне попалась непростая!
Она бросила ему в голову подушку. Он поймал ее одной рукой. Аккуратно взбив, опустил подушку в старинное кресло.
— До свидания, мисс.
Вторая подушка со стуком ударилась об уже закрытую дверь.
— И держись от меня подальше!
Остаток недели Мелисса провела в детской, обучая Аврору воспроизведению облика Тутанхамона акварелью и давая краткие уроки истории Египта. Мелиссе удавалось все, не удавалось только выбросить из головы Рейли.
Все это выглядело унизительно: мужчина клялся ей в любви, но ограничивал себя одними лишь ласками, пусть даже весьма интимного свойства.
Почему она не может быть счастлива без затей? Они хорошо относились друг к другу и хорошо подходили друг другу. Он был нежным, страстным, щедрым. Он всегда ставил ее желания на первое место. Вот что доводило ее до исступления. Несмотря на изощреннейшие вещи, которые он совершал с нею, он продолжал сдерживаться, давая ей все и не беря ничего взамен.
Он называл это любовью. Она называла это прелюдией. Занимавшей дни и ночи. Неудивительно, что она чувствовала себя перевозбужденной, измотанной и опустошенной.
— С пп-релюдией, — объявила Аврора.
О, Господи, она уже начала думать вслух!
— Что ты сказала, милая?
— На обед мы ели бифштекс. Перед пьесой. Пьеса была чудесная. С прелюдией. Ты знаешь из нее песни? Все билеты были проданы, но Рейли достал нам билеты. Реджи говорит, что Рейли может сделать все.
Мелисса грустно усмехнулась. Рейли может сделать все и делает все — только не занимается с нею любовью.