— Фу, это ты. Гостям понравился сюрприз?
— Девочка была в восторге, но Хизер, похоже, отнеслась к сюрпризу с подозрением.
Робби поморщился.
— Чего я и боялся. Современные девушки чересчур умные.
— А ты предпочел бы, чтобы они были глупыми? — усмехнулся Йен.
Робби пожал плечами.
— Я стараюсь избегать смертных. — Он повернулся к Жан-Люку. — Я только что говорил о том, что нам нужно поставить дополнительные камеры наблюдения. Когда проектировали это здание, я рассчитывал, что нам придется охранять одного тебя.
Жан-Люк кивнул. Камеры сейчас установлены только в его кабинете и снаружи, а также в его спальне.
— Нам нужны камеры в каждом помещении.
— И снаружи, — добавил Робби. — Насколько мне известно, у Коннора в отделе безопасности в «Роматеке» есть в запасе лишние камеры. Я телепортирую туда и возьму их.
— Еще нужно до наступления утра купить еду, — предложил Жан-Люк. — Пустые полки в буфетной выглядят подозрительно.
— Фу-ты, — нахмурился Робби. — Я об этом не подумал. Пьер всегда заказывал еду по телефону. Он находился здесь один в дневное время и не мог оставить нас без охраны.
— Я съезжу в магазин, — вызвался Йен. — Что купить? Кашу и ножку ягненка?
— Вот темнота, ты отстал от двадцать первого века, — пожурил его Финеас. — Нужно покупать всякие там чипсы, хлопья, спагетти…
— Это еда называется? — удивился Йен.
— В самую точку. Вы, стариканы, бываете такие бестолковые. Лучше я поеду в магазин.
— Ты молодой вампир? — спросил Жан-Люк.
— Да, черт побери. Чуть больше года. Мои родные еще живы, так что я знаю, что едят люди.
Жан-Люк вскинул брови:
— И твои родные — здоровые люди?
— Ну, у тети диабет, а сестренка… чуть-чуть толстовата.
— Здоровая еда. — Жан-Люк протянул ему ключи от «БМВ» и несколько стодолларовых купюр. — Привези полезные продукты.
— Ладно. Фрукты, овощи и прочую ерунду. Это пожалуйста. — Финеас телепортировал к входной двери. — Круто! Я сяду за руль «БМВ».
Дверь за ним захлопнулась.
— Пока его не будет, я телепортирую в «Роматек» за камерами.
Услышав визг резины за окном, Робби сделал паузу.
Жан-Люк поморщился.
— Он новичок в компании?
— Доктор Фэнг? — Йен улыбнулся. — Его нашли в прошлом году Ангус и Эмма. Его обратили русские, но он не хочет кусать людей. Так что Ангус взял его на работу.
— А Фил? — справился Жан-Люк.
— Абсолютно надежный человек, — ответил Робби. — Он больше шести лет охраняет Романа в дневное время.
Йен кивнул.
— И я столько же его знаю. Он хороший человек.
Жан-Люк припомнил неловкий момент, когда Финеас обмолвился, что Фил пахнет не так, как остальные смертные. Он тоже уловил разницу.
— По Филу есть что-нибудь еще, что мне следовало бы знать?
Робби побледнел, а Йен внезапно заинтересовался сумочками на витрине.
— Я доверяю ему жизнь Хизер и свою собственную, — добавил Жан-Люк. — Я должен знать.
— Это сугубо внутреннее дело компании, — пробормотал Робби. — Могу только сказать, что Фил хранит наши секреты, а мы — его. Я отправляюсь в «Роматек».
— Поторопись, — попросил его Жан-Люк, понимая, что Робби сменил тему разговора. — Как только Финеас вернется с машиной, я хочу осмотреть в городе все заброшенные здания.
— И я с вами, — предложил Йен.
— Мне нужно, чтобы ты с Финеасом был здесь, — ответил Жан-Люк. — Я не могу оставить женщин без охраны.
Йен кивнул.
— Пойду, проверю периметр.
Он перенесся наружу, а Робби телепортировал прочь, оставив Жан-Люка с мыслями о Филе. Что за секрет скрывал смертный, рассказывать о котором не хотели даже вампиры? Жан-Люк испытал желание позвонить Ангусу, но чертов шотландец умел держать язык за зубами не хуже своего праправнука Робби. По крайней мере Йен и Робби сошлись на том, что Фил был абсолютно благонадежен.
Фил и Пьер, вероятно, уже спали в подвале, в общей спальне, предназначенной для охраны. Будучи смертными, они спади ночью, чтобы днем нести караул. Во время смертного сна вампиры были совершенно беспомощными, так что охрана несла колоссальную ответственность за их безопасность. Но и при этих обстоятельствах дневной охране редко приходилось подвергаться риску. Враги вампиров и сами днем пребывали в мертвом сне, а в мире смертных об их существовании большинство людей и не догадывались.
В число немногочисленных смертных, кто знал о вампирах, входил Альберто. Жан-Люк доверил тайну своему молодому протеже после пяти лет его преданной службы, у них сложились обоюдовыгодные отношения.
Альберто хранил их секреты, а в ответ пользовался редкими в мире моды возможностями. Устраивал показы и якшался с сильными, влиятельными людьми. Ему позволялось представлять собственные дизайнерские разработки и пользоваться преимуществом рынка сбыта Эшарпа. Он стал представителем Жан-Люка в дневное время. Трудолюбивый перфекционист, Альберто имел один-единственный недостаток.
Он был без ума от Симоны и Инги. Известие, что дамы — вампиры, лишь распалило его страсть.
Вампиршам, в свою очередь, нравилось забавляться с ним, но сегодня они зашли чересчур далеко. Жан-Люк не боялся, что Альберто выдаст тайну вампиров папарацци: в случае надобности они с Робби могли стереть его память, — но вот подыскать ему замену было бы крайне сложно, Симона и Инга в силу своего тщеславия не понимали этого.
Жан-Люк испытал приступ ярости. Он просил Альберто держаться подальше от Симоны и Инги, но, очевидно, тот не мог устоять перед искушением. Ирония состояла в том, что и сам Жан-Люк не мог противостоять запретному. Было бы куда проще и удобнее запасть на женщину-вампира. Так нет, подавай ему Хизер.
Он перенесся к себе в кабинет и попытался сделать хоть какую-то работу. Пьер оставил ему на столе счет. Днем привезли заказанный им клавесин. Отлично. Жан-Люк не мнил себя великим музыкантом, но после четырех сотен лет практики, безусловно, достиг определенных успехов.
Пьер приложил записку, из которой следовало, что он попросил рабочих установить клавесин в музыкальном салоне рядом с кабинетным роялем. При мысли, что в подвале днем побывали смертные, Жан-Люк поежился. Но Пьер наверняка позаботится, чтобы они ничего не видели, кроме коридора и музыкального салона. Никому из смертных и в голову не могло прийти, что в подземных комнатах скрываются вампиры, пребывающие в мертвом сне. Все же Жан-Люка терзала мысль, что смертные узнают о подвале. Придется просить Робби, чтобы потом навестил рабочих и стер их воспоминания.
А Хизер? Она тоже теперь знала о подвале. Как долго сможет он скрывать от нее свои секреты? Как можно ухаживать за женщиной, обманывая ее? Он и на охоту отказался взять ее с собой, потому что брошенные здания наверняка окажутся запертыми. Если Хизер не будет рядом, они с Робби без труда смогут телепортировать внутрь.
Когда они найдут и уничтожат Луи, Хизер сможет вернуться к прежней жизни. Неужели ему придется с ней расстаться и стереть ее воспоминания?
Мысль о предстоящей вечной жизни без нее была для Жан-Люка непереносима.
Жан-Люк прошел к буфету и налил себе стакан виски. Смесь виски и искусственной крови обожгла горло, но боли не притупила.
Хизер похитила его сердце, и он не знал, как его вернуть.
* * *
Бетани снова ее лягнула, заставив Хизер поморщиться.
Внезапный стон Фиделии окончательно вывел ее из состояния легкой полудремы. Она взглянула на прикроватный столик, где в темноте светились красные цифры электронного табло часов. Пять тридцать утра. Скоро взойдет солнце.
Фиделия снова застонала, а затем резко села. Хизер невольно вскрикнула:
— Фиделия, ты в порядке?
— Глаза. Красные светящиеся глаза в темноте. Опасность.
Это, безусловно, пугало, но мало о чем говорило.
— Что-нибудь еще?
Фиделия со вздохом откинулась на спинку кровати.
— Я не смогла ничего разглядеть. Было темно. Ночь. Я слышала рычание да видела блеск длинных скрежещущих зубов.