Конечно, как и многое другое, эта «инфляция мужского» тоже метафора, но весьма симптоматичная.
Мне не остаётся ничего другого как в качестве итога процитировать американского писателя Джозефа Хеллера[74]:
«А в общем, слабовато это орудие мужского превосходства, вселенский проводник энергии, действующий только приступами. Не удивительно, что нам приходится пускать в ход ещё и кулаки, и поднимать крик на кухне».
Пожалуй, добавить нечего.
Написал «брачный союз», чтобы избежать двух смыслов слова «брак». Слово брак, как брачный союз, создающий семью, скорее всего, происходит от глагола «брать» (старославянское «брати»). Слово же брак, как недоброкачественное изделие, скорее всего, происходит от немецкого brack («негодный товар). Слова эти просто омонимы, ничего общего между ними нет, но хочешь, не хочешь, эти два смысла воспринимаются как ироническая двусмысленность.
Своеобразный синоним-омоним…
О кризисе современной семьи не говорит только ленивый.
Меняется мужчина, меняется женщина, меняется их социальный статус, меняется их самоощущение, и традиционная семья не в состоянии ответить на все эти вызовы. Вот и трещит по швам.
Всегда трудно жить в эпоху перемен, хочется от них куда-нибудь спрятаться. Куда же спрятаться, как не дома, в семье. Англичанам приписывают выражение «мой дом – моя крепость». Наверно, чтобы никто не смел переступать порог его крепости, чтобы там, за порогом его дома, не происходило.
Мой дом – мой мир, моя вселенная.
Но для простых смертных, у которых дом не крепость, не дворец с анфиладами, а обычная квартира, больше подходит выражение «моя семья – моя крепость». Только здесь можно то ли переждать, то ли защититься, уберечься от чуждого и чужеродного мира. Чем больше, болезненнее, пронизывают насквозь ветры перемен, тем острее желание спрятаться в своей семье.
Восстановить душевный покой.
Вернуть утраченную душевную гармонию.
И эта потребность не только для мужчины, но, не в меньшей степени, для женщины. Поэтому, желательно, чтобы никаких кардинальных изменений в институте семьи не происходило. Мужчина пусть остаётся мужчиной, женщина – женщиной.
Семья – институт консервативный и, слава богу.
Какой разумный человек будет с этим спорить. Если мужчина остаётся мужчиной, а женщина – женщиной, точно также как вчера, как десять или сто лет тому назад, если им удаётся создать семью, как десять или сто лет тому назад, честь им и слава, прежде всего, честь и слава мужчине, ведь от него зависит устойчивость подобной семьи. Кто возьмётся бросить в них камень, только душевнобольной, или слишком зацикленный на феминистических идеях.
Вопрос в другом. А если не удаётся. Если не находится такой мужчина (прежде всего, такой мужчина), если не находится такая женщина, если не удаётся создать такую семью, как десять или сто лет тому назад, если семья трещит по швам с самых первых дней, и бесполезно искать того, кто прав, а кто виноват. Что делать в этом случае? Искать виноватых?
Несколько лет тому назад пригласили меня в качестве ведущего эксперта на цикл телевизионных передач, посвященных проблемам гендера (женщина, семья, брак, и т. п.). Журналисты снимали различные сюжеты, как правило, о неблагополучных семьях, в студии мы их смотрели и обсуждали.
На одном из обсуждений, когда меня осуждали за то, что призываю разрушить традиционную семью и традиционную семейную мораль, я признался, что мне лично импонируют традиционные семьи. Сам так жил, благодаря традиционной семье выжил.
Но дело не во мне, и не в них.
Как быть с мужчинами и женщинами, которые, также намеревались создать обычную, традиционную семью, с традиционными ролями мужчины и женщины, но ничего у них не получилось? Будем искать утешение в том, что им просто не повезло, достался бы настоящий мужчина или настоящая женщина, всё могло бы быть по-другому?
Это ведь жизнь, а не мелодрама, посмотрел фильм или спектакль, пролил слёзы, пожалел героев, а заодно самого себя, и стало чуть легче в самой беспросветной жизни.
А как быть с женщинами за «закрытыми дверьми», которые молят о помощи, а наша традиционная мораль не позволяет распахнуть настежь эти «закрытые двери»?[75]
А как быть с брошенными женщинами, которые остались с детьми, без средств к существованию, «соломенные вдовы» по-азербайджански?
75
Имеется в виду пьеса азербайджанского драматурга Рустама Ибрагимбекова «Женщина за закрытой дверью».