Гении по определению бывают сложными людьми, с ними всегда не просто. Мирза Джалил был не просто сложным человеком, у него был трудный характер, и он сам это понимал. Он был нелюдимым, одиноким, сильным, упрямым, своенравным, слабым, беззащитным, бесконечно альтруистичным, бесконечно эгоистичным, осознающим свой масштаб, и вечно страдающим из-за того, что современники этого не понимают.
Гамида ханум многое из этого знала уже после первой с ним встречи, многое ей предстояло узнать. Она не могла не понимать, что ей уже 34 года, что она сложившийся человек, что она дочь своего отца, который привил ей мужские черты характера, что она из ханского рода, всё это не может не сказываться на её самоощущении и на её поступках.
Она долго колебалась, было от чего. Такому Мирза Джалилу, каким она его почувствовала (и не ошиблась), нужна была другая жена, мягкая, нежная, во всём покладистая (в том числе и в постели). Она не была такой, во всём она была независимой, переделать себя она бы не смогла, да и не захотела бы.
Но она сделал свой выбор, «наступила на горло собственной песни», ровно настолько, чтобы не потерять свою независимость.
Она оказалась достойной женой гения. Но если нежная, во всём покладистая жена, став достойной женой гения, полностью растворилась бы в нём, то Гамида ханум осталась верной самой себе, поэтому нам трудно представить себе весь масштаб боли, масштаб обид, которые ей пришлось испытать от мужа, который, скорее всего, был слишком эгоцентричным, чтобы это понять и почувствовать.
Вместе с тем, в её выборе, несмотря на все его трудности, не было ничего жертвенного. Поэтому этот выбор решил и её собственную судьбу. Иначе говоря, во многом став женой Мирзы Джалила, она стала Гамидой Джаваншир.
Будем считать, что это моя версия «Воспоминаний» Гамиды ханум Джаваншир.
2016, 6 мая.
Признаемся, связка трёх женщин, трёх жён, Элеоноры Рузвельт, Гала́ Дали́ и Гамиды Джаваншир, поставленных лицом к лицу, не только парадоксальная, но и провоцирующая, эпатирующая.
Но как иначе освобождаться от навязчивых клише о женщине вообще, об азербайджанской женщине в частности.