Что изменилось?
Беспечности в мире стало меньше? Беспечность больше невозможна? Другие причины?
Как и во многих других случаях, вопросов будет больше чем ответов, вопросы не всегда будут предполагать окончательные ответы.
Во-первых, несомненно, изменился сам Трюффо.
«Жюль и Джим» он снимал, когда ему было 30 лет, до смерти было ещё целых 22 года, целая вечность. «Две англичанки и "Континент"» он снимал в возрасте 40 лет, до смерти оставалось всего 12 лет. Для такого чувствительного человека как Франсуа Трюффо, огромная разница.
Если говорить языком художников-импрессионистов, многое сохранилось и через десять лет, то же дерево, то же озеро, те же люди, но тогда всё происходило сразу после полудня, а сейчас ближе к вечеру, в самом начале сумерек, сейчас и дерево уже другое, и озеро другое, и люди другие. По крайней мере, для художника, воспринимающего мир как импрессионисты.
Во-вторых, разница «культурных ландшафтов»[133].
У молодого человека, парижанина, персональный учитель английского языка, молодая девушка, приблизительно одного с ним возраста. Она родом из Уэльса, и приглашает его погостить у них в Уэльсе, где она живёт с матерью и сестрой, которая младше её на два года. Так из Парижа, где молодые люди гуляли по художественным музеям, они попадают в Уэльс. Чуть огрубляя, из мира культуры попадают в мир природы.
Ландшафт здесь довольно суровый: море, дюны, утёсы, мало растительности, редкие, по-своему красивые, цветы. Дом стоит на возвышении, создаётся впечатление, что вокруг нет никаких поселений. Внизу, прямо у моря, зелёная лужайка, натянута теннисная сетка (Уэльс та же, Британия!), но теннисное поле не размечено, можно играть и без счёта. Рядом одна скамейка, наверно для зрителей, если таковые найдутся.
Молодой парижанин и молодая англичанка (валлийка) начинают пикировать чуть ли не с первых дней знакомства, сначала в Париже, потом в Уэльсе. Продолжается пикировка между молодым парижанином и уже младшей сестрой в Уэльсе.
«Англичане менее живые, чем люди в Париже, англичане менее открытые, зато они логичны и по-своему сумасброды».
«Вас не шокировали французские привычки?» «Шокировали? Нет, но удивили. Французы больше лгут, чем мы, но когда знаешь процент этой лжи, это не мешает».
«В большинстве своём те, с кем приходилось мне встречаться, кажутся мне высокомерными, спорщиками, мало чувствительными, и без воображения». «Вы испорчены, вы поистине пример единственного сына. Вы француз в самом худшем значении этого слова. «Вы грубы, строите из себя, что всё знаете, а на самом деле ничего не знаете». «А вы что знаете?» «Я знаю, что такое физическая любовь».
…он, парижанин, мужчина, он всё «знает», он даже знает, что такое «физическая любовь», что может знать она, провинциалка, валлийка, женщина…
Чтобы завершить с «культурными ландшафтами» добавим, что эта разница во многом нивелируется эпохой и, как сегодня принято говорить, близким «бэкграундом»[134] молодых людей.
Молодой парижанин – художественный критик, старшая сестра – скульптор, младшая сестра – воспитатель. В целом их художественные вкусы достаточно близки (пикировку не будем принимать в расчёт) и разница «бэкграундов» почти не чувствуется.
Сближает молодых людей и эпоха, начало XX века, перед Большой войной[135].
В Англии завершилась или близка к завершению «викторианская эпоха»[136]. Если не вся Франция, то, по крайней мере, Париж давно преодолел викторианскую мораль по-французски. По поведению (ещё больше по мировоззрению) дети всё больше отличаются от своих родителей.
Для валлийской матери характерна «основательная британская сдержанность». Она старается не вмешиваться в дела дочерей, не навязывать им свою волю, хотя и не скрывает, что по её мнению «международный брак не приносит счастье».
Парижская мать с одобрением относится к любовным связям своего сына, готова их поощрить, лишь бы не торопился с женитьбой. Культурные (светские) манеры не мешают ей оставаться деспотичной, и умело контролировать любые поступки сына.
…Вариации «сильная женщина – слабый мужчина», постепенно станут лейтмотивом всего фильма. Вдруг подумалось, может быть, всей книги, шире, всей моей исповеди, всего моего высказывания?..
Молодые люди, что-то унаследовали от своих матерей, но нет в них ни этой основательности, ни этого ханжества. Главное для них не репутация, не мнение окружающих, а возможность разобраться в самих себе. Это не просто смена поведенческих моделей, сколько окончательный разрыв с коллективной моралью, которую навязывают традиции.
134
136