— У меня что-то с лицом не в порядке, или я вам кого-то напоминаю?
— Неважно.
«Забавно, — думала Нина, — мы едем как ни в чем не бывало». Андрей даже музыку включил.
Мимо проносились дома с горящими окнами, смотревшимися как разноцветные заплатки.
Так с музыкой они подкатили к темному зданию какой-то поликлиники. Только одна пристройка, напоминавшая аквариум, горела всеми своими окнами. Это и был травмопункт. Андрей вышел и предупредительно, словно нарочно демонстрировал свои хорошие манеры, помог Нине выйти.
Нина нехотя тащилась за ним, цепляясь за выбоины в асфальте грубыми черными ботинками. Перед входной дверью Андрей, будто опасаясь, что она может в последний момент улизнуть, пропустил ее вперед.
Нина ненавидела больницы и все, что напоминало о них. Внутри травмопункта, заманивающего несчастных укушенных, побитых и ушибленных ярким электрическим светом, было мерзко, гадко и, главное, ужасно пахло лекарствами.
Народу почти не было. На продавленном диване, обтянутом рваной клеенкой, сидел дядька с подбитым правым глазом и распухшим кровоточащим носом, к которому время от времени подносила платочек сердобольная тетка с симметрично подбитым левым глазом. Дядька отмахивался от нее, как отмахиваются от назойливых, но неизбежных насекомых.
— Ну и парочка! Наверное, подрались по пьянке, теперь пришли раны зализывать, — усмехнулся Андрей.
Нину передернуло.
— У меня дядя такой, — прошептала она, — я их ненавижу. Таких мужиков и их жен, которые сначала позволяют себя избить, а потом сами их же и жалеют!
Из кабинета вышел парень, со счастливой улыбкой разглядывающий свою руку.
— Во, — похвастался он, — гипс сняли.
Нина улыбнулась чему-то своему.
Сладкую парочку держали недолго. Нина, чувствуя, как отвратительный холодный комок заворочался где-то внутри живота, вошла в кабинет.
Ее там встретили молодой врач в белом халате и почему-то зеленой шапочке и пожилая медсестра, что-то сосредоточенно выводящая в толстой тетради. Широкое обручальное кольцо прочно вросло в ее толстый палец со следами яркого облезшего лака на ногте.
— На что жалуемся? — весело спросил врач. — Упали в лужу, порвали брючки?
Нина фыркнула. Она действительно была вся покрыта мелкими брызгами грязи, а на спине расплылось огромное коричневое пятно.
— Упала, ударилась головой, — она решила держаться официально, — голова кружится и болит.
— Так, сейчас посмотрим. — Врач внимательными пальцами ощупал ей голову.
На затылке красовалась огромная шишка, протянувшая щупальца боли по всей голове.
— Давайте-ка, присели-встали, присели-встали. Вытянули руки, закрыли глаза, трогаем нос… — Все это говорилось деланно бодрым голосом.
Сестра не переставая строчила что-то в тетради. Непонятно, имело это к Нине отношение или нет. Доктор озабоченно крутил прядь неожиданно рыжих волос, выбившихся из-под шапочки.
— Ну, что ж… Сейчас на рентген, а потом в больницу.
— Как в больницу? — опешила Нина. Ей сразу стало до тошноты нехорошо.
— Милочка, у вас сотрясение мозга. Будем надеяться, что нет перелома черепа. Кстати, — голос врача сделался вкрадчивым, — кто это вас так приложил? Что-то непохоже, чтобы вы сами упали. Странное дело, молодая девушка, трезвая, ведь так? Вдруг ни с того ни с сего летит со всего размаху головой об асфальт. Может, вас машина сбила? Сейчас заявим куда следует. Вы к нам одна пришли? — Доктор неожиданно резво вскочил из-за стола и, приоткрыв скрипучую дверь, высунулся из кабинета.
Андрей уже был наготове. Не дожидаясь приглашения, он уверенным пружинистым шагом прошел в кабинет.
— Где вы ее подобрали? — подозрительно спросил врач.
Медсестра, вдруг заинтересовавшись, оторвалась от своей писанины и, нацепив на нос очки, как локатор, поворачивала голову то к Андрею, то к врачу.
— Что значит подобрал? — В Андрее все дышало выдержкой и достоинством. — На Тверском бульваре водитель иномарки, — монотонно, как обозреватель криминальной хроники, начал он, — ехал на красный свет с превышением скорости. Девушка в это время переходила дорогу. Она отскочила в сторону, споткнулась и упала. Иномарка даже не остановилась. Я в это время проезжал мимо и счел своим долгом помочь потерпевшей.
— Пример, достойный подражания, — язвительно заметил доктор, — а может, это вы?
— Что я?
— Водитель иномарки.
— Помилуйте, у меня «жигули». Не верите, выйдите посмотрите. Да и вообще, я разве похож на нарушителя?
Андрей в упор сквозь очки посмотрел на врача.
— Нарушители бывают разные, — вздохнул тот, — уж мы тут насмотрелись.
Нину отвели в рентгеновский кабинет, усадили на стул и с нескольких сторон сделали снимки головы. Она вяло потребовала, чтобы на нее надели свинцовый фартук от радиации, на что дюжий рентгенолог с внешностью мясника философски заметил:
— Все там будем.
Нина при мысли о больнице почувствовала такой упадок сил, что возражать не стала.
В вестибюле она опустилась рядом с Андреем на уже знакомый диван. Они ждали, когда будут готовы снимки. Нина мрачно помолчала минут пять.
— Ни в какую больницу я не поеду! — Ее голос сорвался.
— Подожди, давай по порядку, — они незаметно перешли на «ты», — что тебе сказал врач?
— Что, что! Что у меня сотрясение и что они сейчас вызовут «скорую» и отправят меня в больницу, даже если нет перелома черепа. А я никуда не поеду. В конце концов, у меня всего лишь сотрясение мозга, а не СПИД или чума! Это мое частное дело, никого не касается, где и как я буду лечиться!
— Ну и где же ты собираешься лечиться?
— Не знаю. Дома отлежусь, только не в больнице! Если меня туда опять упекут, я живой оттуда не выйду, я там с ума сойду! — Ее голос дрожал все сильнее.
Нина до боли в скулах стиснула зубы, но это не помогло: предательские слезы все равно покатились по грязным щекам, прокладывая в них светлые горячие дорожки. Нина закрыла лицо руками. Ей мучительно захотелось уткнуться Андрею в грудь и выплакать ему свою беду. Он казался таким сильным, абсолютно уверенным в себе, человеком, который все проблемы решает одним легким движением красивых рук. Но что-то удержало ее, и она упала лицом прямо на мерзкую рваную обивку больничного дивана. Ее плечи мелко тряслись, холодная клеенка противно царапала лицо.
Такого поворота событий Андрей не ожидал. Он растерялся. Ситуация выходила из-под контроля. Начиная с нелепого случая на дороге, резко прервавшего размеренный ход его недавно налаженной жизни, все события этого вечера все больше выводили Андрея из состояния душевного равновесия, с таким трудом им восстановленного. Теперь он даже не мог себе представить, чем все это закончится. Он знал только одно, — что рядом с ним сотрясается от рыданий беззащитное существо, молодая красивая девушка, с которой его столкнула судьба. Он чувствовал, что должен сделать все, чтобы ее горькие слезы сменились улыбкой.
Он склонился к ней и, полуобняв за плечи, попытался оторвать от грязного дивана.
— Нина, Ниночка, перестань, ну не реви же! Мы что-нибудь придумаем!
— Тебе-то какое до меня дело?
— Ну раз я до сих пор тут, значит, есть дело.
Андрей извлек из кармана брюк белоснежный платок и ласково вытер ей слезы.
Нина слегка успокоилась. Из рентгеновского кабинета вынесли снимки. Перелома не было. Андрей решительным шагом направился к врачу. Пробыл он там недолго. И вот появилось из-за двери его улыбающееся лицо, и он жестом позвал Нину.
— Эпилепсии не боитесь? — вдруг спросил врач.
— Нет… — Нина недоумевала.
— Тогда пишите расписку, что о последствиях предупреждены и от госпитализации отказываетесь. Ваш кавалер обязался обеспечить вам должный уход.
Счастливая Нина послушно подписала все что надо. Врач, не глядя на нее, как будто она, отказавшись от больницы, перестала для него существовать, всучил Андрею рецепт. Андрей молча пожал ему руку и быстро вывел Нину из кабинета.