Во-вторых, злость и обида на Диму за то, что не искал меня, улеглись, и я стала просто радоваться тому, что он жив, и у него все хорошо. Ведь это же прекрасно. Вот уж кто-кто, а Дима Соболев никогда не заслуживал смерти.
События, произошедшие со мной так стремительно, в корне изменили мое мироощущение. Мне вдруг стало совестно, что я мало общаюсь с мамой и сестрой, что Владик их плохо знает. Поэтому в ближайшую субботу, когда у Игоря очередные роды, я беру сына и еду к маме. Приезжать в родительскую квартиру всегда больно, ведь здесь все напоминает о папе и о моих счастливых школьных днях.
— Привет, — Настя открывает дверь и удивленно смотрит на нас с Владиком.
— Привет, — улыбаюсь. — А мы к вам в гости.
— Ой, проходите, — пропускает нас в квартиру. — Мам, это Соня с Владиком!
Ошарашенная мама выглядывает из спальни. На ней строгая юбка и белоснежная блузка, что говорит о том, что она только что вернулась из школы и еще не успела переодеться. Когда я вот так бросаю сходу взгляды на маму, внешнее сходство с ней становится мне все более очевидным. У нас обеих белоснежная кожа и от природы светлые волосы.
— Здравствуйте, а почему без предупреждения? — мама спешит обнять меня, затем опускается перед Владиком и прижимает его к себе. — Я бы к вашему приходу что-нибудь приготовила.
— Ой, да не надо ничего. Мы просто посидим. У Игоря рожает жена какого-то известного рэпера. Он долго будет с ней возиться.
— У папы сегодня снова день рождения, — смеется Владик.
— Да уж, у нашего папы почти каждый день дни рождения.
Произношу «у нашего папы», и самой как-то не по себе становится. Тут же в голове возникает Дима: повзрослевший, возмужавший, сильный… Быстро отворачиваюсь к шкафу, пока никто не заметил моего замешательства. Снимаю куртку, вешаю на вешалку. Мои действия механические, перед глазами до сих пор лицо Димы, а внутри все кричит: «Отец моего сына — Дима! Дима! Дима!».
— Идем мыть ручки, — мама ведет ребенка в ванную.
— Я рада тебя видеть, — ко мне подходит Настя и обнимает за пояс.
Поворачиваюсь к сестре и крепко обнимаю в ответ.
— Как ты?
— Нормально, учусь. Ты совсем не приезжаешь и не звонишь, — произносит с упреком. — Мы с мамой иногда думаем, что больше не нужны тебе.
В горле моментально образовывается ком, и я сильнее сжимаю сестру в руках. Насте тринадцать лет, у нее переходный возраст, и я понимаю, что именно сейчас ей, как никогда, важно чувствовать себя нужной и любимой близкими людьми.
— Это не так, вы очень мне нужны. Простите, что редко приезжаю.
Целую сестру в макушку и глажу по длинным распущенным волосам.
— Все-таки надо было мне вчера не полениться и испечь пирог, — сетует мама, выходя с Владиком из ванной.
— Да не суетись, мам. Или, если хотите, можем сейчас вместе испечь?
— О, давайте! — с энтузиазмом восклицает Настя.
Мы перемещаемся на кухню, где принимаемся втроем делать яблочный пирог. Уже через пять минут Владику становится с нами скучно, и он уходит в зал смотреть мультики. А мы с мамой и Настей так включаемся в процесс, что даже не замечаем, как пролетает время.
В груди разливается то самое приятное тепло, которое я испытывала, когда в мои школьные годы мы с мамой что-нибудь готовили вместе, а маленькая Настя сидела с нами и щебетала о садике. А потом возвращался с работы папа, и мы с сестрой бежали в прихожую его встречать. То были времена, когда я еще не знала Дмитрия Соболева, и в моих отношениях с родителями все было хорошо.
Так хочется, чтобы Настя помнила папу. Ей было десять лет, когда он умер. Вроде возраст уже более-менее сознательный, но чем дальше будет идти жизнь, тем сильнее из Настиной памяти будет стираться папино лицо. Даже я иногда ловлю себя на мысли, что не могу сходу воссоздать его лицо. Требуется несколько секунд, чтобы вспомнить все черты.
Пирог получается очень ароматным: с ванилью и корицей. Даже Владик с удовольствием съедает два кусочка, сидя у мамы на коленях. Она так с ним возится и чуть ли не с ложечки кормит. На самом деле эта картина режет глаз. То, как мама любит внука… Иногда это не укладывается в голове. Ведь мама прекрасно знает, кто настоящий отец Владика.
Но насколько сильно мама терпеть не могла Дмитрия Соболева, настолько сильно она любит его сына.
— Расскажите мне, как дела в школе? — прошу маму с сестрой.
— Да ничего нового, — пожимает плечами родительница. — Одни дети сменяют других. И оглянуться не успеваешь, как вырастают.