Откровенно плотоядный взгляд и мефистофелевский оскал. У этого приятеля недостает сил, чтобы сказать комплимент, а вот хватает прыти на всякие там злобные инсинуации.
Как с ним быть. Чтобы сбить спесь с этого назойливого ухажера, поинтересуйся: «А вы не педераст, случаем?» Или пожертвуй ему ленивую гримаску типа улыбки и не более. Кстати, вложи в улыбку максимум иронически-агрессивного обаяния, а потом зовущим шепотом произнеси: «Прочь лапы, паскуденок». На свидания с ним не ходи.
Знаешь, что бывает, когда первого встречного-поперечного называешь единственным? Очень дурно бывает. Непонятно, за какие грехи судьба наказала тебя встречей со Шмыгунчиком Носом (вариации: Робкий Кролик, Мозгляк, Любовный Лакей). Ситуация примерно такая, как если бы ты условилась о свидании с Киану Ривзом, а на встречу пришел директор школы, которую ты прокляла задолго до выпускного вечера.
Нет, это не животное. А так – мелкая псинка, даже больше на тощего суслика смахивает. Интерес к тебе окрашен его любовной любознательностью ко всему что ни попадя.
Возможно, он очень хороший, ну просто очень. Возможно. Но на любительницу. Щупленький человечек лучится желанием услужить. Старательный. Щепетильный. Впечатлительный. Что-то уныло мямлит. В душе какое-то яростное запустение. По пятибалльной шкале тянет на единицу с минусом. Податлив и уязвим. Характер нечеткий, неуклюжий, беспорядочный. Ноющие интонации.
Его вид навевает тоску и желание перечитать «Бытие и ничто». Вспомнить бы, кто написал все эти кошмары. Только не заводи с ним разговор о любви – он посмотрит на тебя так, будто ты предложила 15 раз переписать «Войну и мир».
Когда ты цыкнешь «Руки прочь», он продемонстрирует умилительное послушание. Руки-то он распускал вовсе не для того, чтобы провести осмотр твоего тела, а так, помочь выйти из автобуса. Отбрила – теперь сама выбирайся.
Иногда на него набрасывается грубоватая непринужденность, и он не дает своим рукам покоя. Только когда он наедине с собой.
Одет он невесело и бледен так, будто вчера протянул ноги.
Мимо него будешь проходить – проходи мимо.
Здравствуй, досужая любительница пошлых фильмов о мужчинах, которые мучаются ипохондрией. Если ты решила стать несчастной спутницей ничтожества, мучимого мизерными проблемами, при этом обуреваемого похоронными настроениями, welcome. Вот он во всей сомнительной красе – Малокровный Суслик С Трагическими Ресничками (вариация: Что-то Непонятное с Лицом Веселого Трупа, Сраненький Рыцарь В Ржавых Доспехах).
Сидит рядом с тобою, насупясь и сосредоточившись. Кто он – шелкопряд-дальтоник или страус-идиот – не понять. Напоминает ведущего телепередачи о тычинках и пестиках, к которому подошел Обдолбанный Весною Мужичара и поинтересовался, где тут поблизости доступные девки.
Утомлен беспорядочным служением женщинам. Он из категории тех несчастных людей, которым когда-то пришлось несладко, а потом горько. А про сейчас – нечего говорить. А дальше – еще хуже.
Этот любовничек больше смахивает на служителя кладбища. Он говорит о любви, будто затаил личную обиду на всех женщин. В его словах звучит мечта по домашним обедам и воскресным походам в зоопарк. Неплохой, собственно, парень. Только с глазами у него не все весело. И с лицом тоже, и с повадками, и с чувствами. А остальное в порядке.
«Защити меня от самого себя», – примется хныкать он. Пропусти его стоны мимо ушей. Только не груби: он очень впечатлителен и писается от страха каждый раз, когда к нему подходит старушка с вопросом, как пройти в булочную.
Поздравляем, ты наконец-то узнала, что такое посттравматический стресс. Расплевалась с Ревнивцем (вариации: Дяденька Отелло, Могильщик Чувств). Следующим номером в списке твоих неприятностей был именно он. После тех мужчин, которыми тебе пришлось довольствоваться, поначалу этот показался просто удачей. Пылинки с тебя смахивал, был предупредителен, целовался с ремесленной деловитостью, встречал-провожал, от подружек отучил, разогнал всех друзей-приятелей.
Дальше – больше, ревнивей. Запер дома. Подслушивал телефонные разговоры. Допрашивал скрипучим голосом. Почти обыскивал на предмет компромата. С ним ты узнала, что любовь мало чем отличается от дисциплинарного устава.
Стал неугомонным и неутомимым в шипении, упреках, зудении: «Где была, почему, зачем, с кем?» Каким бы ни был твой ответ, он свирепо таращился и настаивал: «Ты меня обманула!»
В его взгляде колючая проницательность пограничника, проверяющего документы. Обшаривает едкими вопросами тайники сердца. Он думает в жанре тюремного распорядка дня, действует как постовой милиционер, чувствует как фрезерный станок.