Что также означало освобождение от ее любимой фантазии. Той, которая включала ее ногу и яйца Леклера, за которыми последует апперкот в его красивую челюсть.
Отэм никогда не желала смерти Сэма, даже длительного увечья. Ничего, что включало бы в себя наезд на него паровым катком или полуприцепом «Питербилт».
Нет, ничего настолько жестокого. Коннеру нужен отец, неважно, насколько тот плох. Да и если не считать фантазию «ногой-по-яйцам», Отэм просто не была жестоким человеком.
Отпустить ненависть оказалось нелегко. Особенно когда Сэм строил с Коннером планы, а потом все отменял. Или когда была его очередь провести с сыном выходной, а папаша улетал куда-нибудь с приятелями и разбивал Коннеру сердце. Отэм пришлось хорошо потрудиться, чтобы избавиться от злости, и она очень преуспела в искоренении всяких чувств, но, опять же, она не видела Сэма двадцать месяцев, две недели и три дня. Не находилась рядом с ним.
Пока Отэм шла по коридору в Каскадную залу, за ее спиной раздавались аплодисменты. Она прошла между двадцатью круглыми столами, покрытыми тонким белым льном с красными салфетками, сложенными на фарфоровых тарелках «Веджвуд». Свет от люстр и мерцающих свечей сиял на хрустальных бокалах и отражался от блестящих серебряных приборов.
Когда Отэм в первый раз встретилась с Фейт, невеста пожелала свадьбу в стиле элегантной утонченности. Она хотела роскошные цветы, красивые столовые приборы и отличную еду. Недостаток ясности в пожеланиях не вызвал сложностей, и Фейт быстро стала любимой невестой Отэм. Невестой с хорошим вкусом и без ограничений в бюджете. Единственная проблема возникла с ограничением по времени. Большинство свадеб планируется в течение восьми месяцев.
Фейт хотела, чтобы все было готово за три. Осматривая цветочные композиции из роз и пионов разных оттенков с вкраплениями белой жимолости, Отэм гордилась тем, что сделали она и ее сотрудники.
Свадьба была бы совсем идеальной, если бы Фейт согласилась позволить местной и национальной прессе разместить свадебные фото на страницах газет. Свадьба элитного хоккеиста Тая Саважа, который ушел из спорта, чтобы жениться на бывшей девушке «Плэйбоя», превратившейся во владелицу команды, - большая новость. Особенно в спортивном мире. Это была бы та реклама, которую Отэм не смогла бы купить. Та, которая вознесла бы ее бизнес на новый уровень. Прорыв, которого она ждала. Но Фейт не хотела, чтобы ее свадьба освещалась хоть где-нибудь, а желала провести ее без лишнего шума. Никаких фотографий ни для кого.
Отэм произнесла несколько слов в маленький микрофон у рта, и одетые в смокинги официанты спустились по лестнице из кухни, расположенной наверху.
Каждый нес поднос с фужерами Moët et Chandon или горячими и холодными hors d’oeuvres. Официанты двигались по широкому холлу, лавируя среди гостей.
Сквозь открытые двери Отэм наблюдала, как фотограф Флетчер Корбин и его ассистент Чак делают непостановочные кадры. Флетчер был высоким и тощим с еще более тощим «хвостом» и в свадебном бизнесе считался одним из лучших фотографов. Отэм всегда приглашала его, когда у него было время, а у новобрачных – деньги. Ей нравилось работать с Корбином, потому что ему не нужно было говорить, что делать или какие бы кадры хотела невеста. За это Отэм любила Флетчера и большинство профессионалов в этой конкретной области. Они знали, что делают. Они приспосабливались и не становились причинами каких-то трагедий.
Невеста с женихом стояли в центре широкого коридора, окруженные толпой гостей. Отэм повернула запястье, сдвинув длинный рукав винтажного черного свитера, который нашла в одном из своих любимых бутиков в центре Сиэтла. По вороту свитера шли черные бусинки, и Отэм считала, что сэкономила на нем сорок баксов.
Взглянув на часы, она натянула рукав обратно. Со времен своей первой работы актрисой она носила часы так, что циферблат находился на внутренней стороне запястья, чтобы не поцарапать стекло. В последние пять лет она носила часы с большим циферблатом и на широком ремешке совсем по другой причине.
Свадьба отставала от расписания на пять минут. Неплохо, но Отэм слишком хорошо знала, что пять минут легко могут превратиться в десять. Десять в двадцать, и у нее возникнут проблемы с координацией работы кухни.