— Я хочу пить. — Она повернулась, чтобы посмотреть на него. — Хочешь холодной воды?
На таком близком расстоянии ее глаза казались очень зелеными. Не как изумруды. Теплее. Как наконец-то распустившиеся деревья в Саскачеване.
— Нет, — он убрал руки и отвернулся.
Деревья в Саскачеване? Откуда, черт возьми, это взялось? Да. Ему нужна холодная вода. Чтобы вылить себе в штаны.
Сэм прошел в гостиную и взял пальто с дивана.
— Мне нужно идти.
Прежде чем он сделает что-то совершенно безумное, например, начнет задумываться о матери своего ребенка в сексуальном плане. Об Отэм. Женщине, которая ненавидела его и смущала больше, чем любая другая женщина на планете.
— Коннер! — крикнул Сэм, надевая шерстяное пальто, которое, к счастью, скрыло зарождающееся обещание полноценной эрекции.
— Да, пап? — Сын бежал по коридору уже без свитера в руках. — Ты уже уходишь?
— Неделя была тяжелой. — Правда. Но причина ухода не в этом. — Я позвоню тебе в понедельник после тренировки, и, может, мы сходим в один из тех детских развлекательных центров, которые тебе так нравятся.
— А мы можем сыграть в гольф? Я хорошо играю.
Из кухни, держа в руке стакан воды, вышла Отэм. Волосы у нее были все еще в диком только-что-занималась-сексом беспорядке, голубая термомайка облегала тело как вторая кожа.
— Конечно, — сказал Сэм, глядя вниз на пуговицы своего пальто.
— Я буду работать примерно до двух часов. Так что он будет у няни в понедельник после школы.
— Я пришлю за ним Натали.
Сэм поглядел на Отэм, которая, отойдя в другой конец комнаты, прислонилась плечом к дверному косяку. Этой ночью в ней было что-то необычное. Она была мягче. Легче шла на контакт, но дело было не в этом.
— Может, ты знаешь моих новых клиенток? — Он заметил это несколько недель назад, когда Отэм стояла на нижней ступеньке лестницы и смотрела на него. — Близнецы Росс, — продолжила она. — Одна из них выходит замуж за Марка Бресслера. Кажется, он — твой тренер.
— Да, я знаю. Мини Пит и Маленький Босс.
Всего несколько месяцев назад на вечеринке в честь Кубка Стэнли он флиртовал с Челси. Она нравилась ему, она была симпатичной, но в основном Сэм хотел вывести из себя Марка. Ведь друзья существуют именно для этого.
— Другая сестра, Бо, выходит замуж за кого-то из администрации «Чинуков». Кого-то по имени Джулиан.
— Джулс Гарсия? — Сэм поманил Коннера, чтобы тот подошел обняться на прощание. — Я не замечал, чтобы у них к тому шло.
В основном потому, что Мини Пит пугала хоккеистов до чертиков, а Джулса большинство «чинуков» считало геем. Сэм так никогда не думал, но этот парень любил пастельные тона в одежде, увлажняющие крема и средства по уходу за волосами.
Сэм крепко обнял Коннера и лишь в своем пикапе по дороге домой понял, что изменилось в Отэм.
Ничего.
Он проехал на Четыреста пятую улицу через Белльвью. Огни города размытым пятном скользили по лобовому стеклу, а Сэм думал об Отэм и ее глубоких зеленых глазах.
Когда она смотрела на него, в глазах у нее не было ничего. Ни обиды, ни ненависти. Ни страсти, ни гнева.
Хорошо. Ничего было намного лучше гнева, который Сэм видел в глазах у Отэм столько лет. Он сам стал причиной этого гнева. Заслужил по полной. Но никто никогда не ненавидел его так, как Отэм. Даже хоккеисты, которых он впечатывал в борта. Ее ненависть всегда была прискорбным фактом для Сэма. Тем, что затрудняло его отношения с Коннером.
Но что теперь? Сэм просто не мог представить себя и Отэм друзьями. Во-первых, у него не было женщин-друзей, а во-вторых, между ними было слишком много горечи и ненужного груза прошлых лет. Они слишком долго были противниками, сражавшимися на точке вбрасывания. Настороженными. Готовыми к борьбе. Если не считать сегодняшнего вечера. Сегодня Отэм казалась умиротворенной, и Сэм позволил своей осторожности ускользнуть прочь. И на короткое мгновенье все стало таким простым. Может быть, слишком простым. Звук смеха Отэм напомнил ему о девушке, которой она была давным-давно. Той, что шутила и смеялась, и целый день занималась любовью. Леклер много чего не помнил о том времени в Вегасе, но и помнил он достаточно. Достаточно, чтобы голова у него начинала кружиться, а в желудке возникала боль от чувства вины и смущения.
Отэм была матерью его сына. Переменчивой как осень. И самой последней женщиной на планете, из-за которой он хотел бы заиметь головокружение и какую бы то ни было боль.
И меньше всего — боль между ног.
Отэм сидела за столом напротив Челси и Бо Росс: образец деловой женщины в черном креповом платье в стиле сороковых с короткими цельнокроеными рукавами и пуговицами из горного хрусталя.
В тот самый момент, как одинаковые близнецы вошли к ней в офис, Отэм поняла, что двойной свадьбы, которую они хотели, не получится. Темный маленький хвост и черный костюм Бо заставляли ее выглядеть чужеродной в кабинете Отэм. Челси же была буйством красок в пурпурно-розовом платье от Пуччи и красных туфлях на каблуке и плато. Сестры оказались невысокими и симпатичными с большими бюстами и огромной харизмой.
Челси, наклонившись вперед, положила руку на стол:
— Мы выбрали третью субботу июля.
— Хоккейный сезон закончится, — пояснила Бо.
— Мы с Марком переедем в наш дом в Чапел-Хилл.
— А мы с Джулсом, надеюсь, к тому времени тоже найдем дом. — Бо положила ладонь поверх руки сестры. — Мы думали о свадьбе в стиле минимализма. Черное и белое с вкраплениями олова.
— Сомневаюсь, что Джулс думал о черном и белом. А Марку все равно, если его не заставляют участвовать в подготовке, — улыбнулась Челси, убирая руку из-под ладони сестры. — Я хочу садовую тему с большим количеством красок. Пурпурный и розовый с брызгами красного и желтого.
— Нет.
— Черное и белое — скучно. В твоей жизни должно быть больше красок.
— А тебе нравятся абстрактные картины, которые никто кроме тебя не понимает.
— Дамы, — вмешалась Отэм. — Как сильно вы настаиваете на двойной свадьбе?
Сестры посмотрели на Отэм так, будто она говорила на языке, который они не понимали.
— Мы обручились с разницей в несколько дней.
— Это кажется правильным, — сказали они одновременно.
— Двойная церемония — коварная штука. — Отэм наклонилась вперед, положив руки на стол. — И каждая невеста заслуживает дня, организованного специально для нее. Бо, ты любишь минимализм, а ты, Челси, смелая и любишь краски. Вы обе заслуживаете своего момента, но, боюсь, ваши вкусы такие разные, что противоречат свадьбам вашей мечты.
— Но нашей семье придется дважды летать в Сиэтл.
Бо покачала головой:
— Нет, если одна свадьба будет в пятницу, а другая в субботу.
— Точно, — улыбнулась Отэм.
— Тогда мне субботу.
Бо покачала головой:
— У Джулса больше родственников. Так что субботу мне.
— Нам не нужно решать это сегодня, — вмешалась Отэм, меняя тему беседы на ту, что очень любили невесты. — Вы уже выбрали платья? Я могу помочь вам с этим или дать адреса великолепных магазинов.
— Я не буду выбирать платье до Рождества, — сказала Челси. — На двадцать девятое у меня назначена операция по уменьшению груди, так что я в самом деле не вижу смысла примерять платья сейчас.
Бо, нахмурившись, посмотрела на сестру:
— Я читала статистику о количестве людей, умерших от пластической хирургии.
— Это не пластика.
— Нет пластика.
— Нет, не пластика.
— Это расчленение.
Челси закрыла глаза и сделала глубокий вдох.
— Мы действительно должны говорить об этом сейчас? — Она повернулась посмотреть на сестру. — Сегодня?
— Нет, — Бо покачала головой. — Прости. Можешь забрать субботу.
— Нет. У Джулса большая семья. Забирай субботу ты.
Отэм почувствовала резкую пульсирующую боль в центре лба. И, почти боясь ответа, спросила:
— Насколько сильно женихи будут вовлечены в процесс подготовки?