Глаза Клер расширились от неподдельного ужаса.
– Я не могу в это поверить! На следующий день после убийства Дункана пришла в салон и разыграла передо мной трогательную сцену скорби. Ее слезы, вздохи – все выглядело настолько натурально и естественно, что мне бы и в голову не пришло заподозрить ее в убийстве.
– Возможно, это была лучшая актерская игра в ее жизни. Вообще-то, она крепкий орешек – все отрицала до последнего момента.
– Все же объясни, почему ты начал подозревать в убийстве именно ее?
– Игер был занят проверкой алиби всех подозреваемых в убийстве. Видишь ли, когда умер Бессинджер, нам пришлось заняться его делом, и Игер просто не успел проверить алиби Ванессы. Мы вновь вернулись к ее показаниям только после того, как уличили ее во лжи по делу Бессинджера. Я подумал, что раз она такая лживая лисица, то ей нельзя верить на слово, и решил проверить ее показания по делу Моррела.
– Так, значит, Бессинджер действительно умер не в два ночи, а раньше? – Клер пошевелилась, устраиваясь поудобнее у него на груди.
– Да. Он умер в полночь, может – чуть позже. Обнаружив Макса бездыханным, Сет намекнул Ванессе, что знает код сейфа, где лежит целое состояние в ценных бумагах на предъявителя.
– И они пошли на кражу?
– Сет утверждает, что его на это подбила Ванесса, а она, естественно, во всем обвиняет Сета. Скорее всего, они по взаимному согласию поделили деньги поровну. Во всяком случае, мы обнаружили, что в ту ночь состояние каждого из них увеличилось на одинаковые суммы. Сет долго не отпирался и раскололся сразу же, как только ему предъявили все факты.
– Да, с фактами не поспоришь. Меня арестовали на основании только косвенных улик – и то мне светила газовая камера. – Клер невольно поежилась. – Я тебе так благодарна за все, что ты для меня сделал!
Зак слушал Клер и понимал, что дальше тянуть нельзя. Необходимо рассказать ей всю историю до конца, хотя она, безусловно, рассердится и, между прочим, правильно сделает…
Конечно, он мог ничего не говорить Клер и провести с ней чудесную ночь, которая скорее всего станет их последней ночью. Завтра утром из газет или из телевизионных новостей она узнает все подробности дела – и у нее возникнут к нему вопросы. Так какой смысл оттягивать неизбежное?
Он откашлялся и тихо произнес:
– Тебе абсолютно ничего не грозило – у тебя было алиби.
Клер вздрогнула и нахмурилась.
– То есть как – было алиби? Ты нашел того парня с бородой, а мне ничего не сказал?
– Помнишь, на следующее утро после убийства Моррела я пришел к тебе в салон и спросил, не теряла ли ты трусики? Как, по-твоему, они ко мне попали? – Поскольку Клер молчала, он сам ответил на свой вопрос: – Я их забрал с собой, когда уходил из мотеля, – в это время ты еще спала.
Клер с недоумением уставилась на него, а когда смысл его слов дошел до нее, возмущенно воскликнула:
– Ты хочешь сказать, что ту ночь я провела с тобой?!
– Да.
– Ты лжешь! – Ее голос сорвался на крик. – Ты не мог быть тем парнем – ты не носишь бороды!
– У меня была накладная борода.
– Ты настоящий мерзавец! – Она вскочила на ноги, задыхаясь от гнева. – Как ты посмел ко мне прикоснуться?! В тот момент я была абсолютно беспомощна!
– Честное слово, я не знал, что тебя одурманили каким-то зельем. – Он тоже встал и засунул руки в карманы, чтобы нечаянно не прикоснуться к ней.
– Только не говори, что ты ничего не заметил и что мое поведение не показалось тебе странным.
– Клянусь, я не заподозрил ничего необычного. Да и как я мог заподозрить, если после моего возвращения в Таос ты со мной никогда не то что не разговаривала, а даже не здоровалась? С годами ты могла измениться. Я понял только, что ты немного пьяна. Ты спросила меня, кто я такой. Я подумал, что ты не узнала меня из-за бороды, и назвался. Теперь-то я знаю, что ты просто ничего не воспринимала, но тогда… Если бы ты развернулась и ушла, я бы не стал тебя задерживать. Но ты осталась со мной.
Клер попыталась взять себя в руки.
– Ладно, предположим, так все и было. Но ты должен был сказать мне правду на следующее же утро, когда пришел в салон. А ты вместо этого зачислил меня в подозреваемые.
– Да. – Зак виновато понурился. – Но как я мог предположить, что ты ничего не помнишь? Я решил, что ты просто задираешь нос и делаешь вид, будто между нами ничего не было. Я все понял гораздо позже.
– Понял – и ничего не сказал мне?
– К тому времени ситуация изменилась. Если бы обо всем этом кто-нибудь пронюхал, то у тебя да и у меня могли бы возникнуть большие неприятности.
– У меня – да, но ты-то чего боялся? – устало поинтересовалась Клер.
– Появились бы лишние вопросы. Меня могли спросить, каким ветром меня вообще туда занесло? А мне бы не хотелось никому объяснять, как я там оказался.
– Перестань! Мог бы сказать, что искал в мотеле наркотики или придумать какую-нибудь другую отговорку. Никто бы ничего не заподозрил.
– Кроме Бэма Стегнера. Он бы сразу понял, в чем дело.
Клер небрежно отмахнулась.
– Какая разница Стегнеру, что делал шериф в ночь, когда… – начала она и запнулась. Внезапно ее озарило: – Ты украл у Бэма Каддафи?! Ты освободил Каддафи! Никогда бы не подумала, что это сделал ты.
Зак пожал плечами.
– Я бы потерял работу, если бы хоть одна живая душа узнала, что в ту ночь я был там. Шериф должен следить за соблюдением закона, а не нарушать его. Свою машину я спрятал в лесу. Дело было уже сделано, я возвращался к машине, когда увидел тебя у мотеля. Сначала я очень удивился, а потом… Не буду врать, я всегда был без ума от тебя. В общем, я затаился в пустом номере и позвал тебя.