Том паркует грузовик на стоянке Международного Аэропорта Джеральда Форда. Вы не сможете вылететь за пределы страны из этого аэропорта, но название звучит лучше, чем Ничего-Из-Себя-Не-Представляющий Аэропорт Джеральда Форда.
Я уже открыла дверь, когда Том хватает меня за руку и сжимает её, останавливая. Сразу же я думаю. Почему бы не сделать это по-быстрому в грузовике? Я закрываю дверь.
- Бринн, - тихо произносит он.
- Да, Том? – выдыхаю я. Возьми меня. Платье с запахом сделает весь процесс гораздо легче. Только один маленький рывок, и я упаду к твоим ногам.
- Это твой последний шанс вырваться из этой фальшивой помолвки, прежде чем о ней начнут писать в заголовках. Я пойму.
Оу. – Очень тактично с твоей стороны. Но я поеду с тобой, хорошо? Я не особо известна принятием разумных решений. Но вот мы здесь, возле фальшивого международного аэропорта, и я накрасила ногти на ногах по этому случаю, так что давай будем фиктивно помолвлены.
Он улыбается мне так, будто я забавная. – Хорошо. Тогда тебе понадобится вот это. – Он вытаскивает что-то из кармана.
О, чёрт. Это коробочка с кольцом.
Он делает это. Он делает это прямо перед регистрацией на рейс, на обочине, а женщина с сильным мичиганским акцентом изрекает, «О, конечно, я надеюсь, что из-за перелёта на самолёте меня не начнёт тошнить, знаешь ли?»
- Бринн? – спрашивает он, и вдруг всё вокруг нас затихает.
Что-то не так с моим дыханием, потому что эта часть странная. Этого нельзя отрицать. Когда ты достаёшь эту квадратную маленькую бархатную коробочку и вручаешь кольцо девушке – это должно что-то да значить. Это должен быть особенный момент.
Я забыла, каково это – видеть такую коробочку. Это похоже на возможность.
- Дыши, милая, - говорит Том.
Верно.
Я делаю вдох. Он больше похоже на икоту, но потом я снова пытаюсь сделать вдох. Том удерживает мой взгляд, и его глаза говорят мне, что он догадывается, что всё это странно. – Надеюсь, оно подойдёт. – Он открывает коробочку и вздыхает.
Кольцо внутри красивое. Оно не похоже ни на что, что я видела раньше. Гладкая полоска золота, окружающая простую, матовую сферу. Это не бриллиант, и это здорово, потому что бриллианты для меня всегда выглядят, как стекло. Этот шар кажется светящимся. Я влюбляюсь в кольцо.
Дерьмо!
Я люблю его. И я хочу, чтобы оно было у меня на руке сейчас. И, возможно, всегда.
- Оно выглядит винтажным, - говорю я, чтобы скрыть своё сильное желание. Мне пришло в голову, что Том никак не мог найти что-то подобное в сети ювелирных магазинов. Он вынимает кольцо и надевает на мою левую руку. Оно скользит по моему пальцу. – Подходит. Ничего себе, - произношу я тупо. Не плачь, приказываю я себе. Я отказываюсь делать атмосферу ещё более странной. – Оно такое красивое. Будет, эм, не трудно надеть его на некоторое время.
- Это лунный камень, - говорит он. – Это… - Том замолкает, и мне интересно, что он скажет дальше. – В этом нет ничего особенного.
- Оно выглядит, как нечто особенное, - шепчу я. – Как сокровище.
Его большие карие глаза смягчаются. – Это ты здесь сокровище. – Он наклоняется и целует меня в лоб. – В любом случае, нам нужно успеть на рейс.
Я смотрю на кольцо, и меня как будто разрывает изнутри. Я хочу спросить его, где он его нашёл, но знаю, что Том не хочет об этом говорить. И это кольцо идеально. Для меня. И я даже не могу сказать об этом. Я не могу сказать Тому, как сильно кольцо мне нравится, потому что оно никогда не будет моим.
И он тоже.
Том берёт меня за руку. Он с восхищением смотрит на кольцо на моём пальце. Я ощущаю тяжесть его взгляда, но выражение его лица совершенно непроницаемо. Затем он обхватывает своей рукой мою руку, и кольцо исчезает из вида. – Спасибо, - тихо произносит Том. – А теперь отправимся в Нью-Йорк.
27. На Седьмом Небе
Том
Обычно я летаю в Нью-Йорк бизнес-классом. Нужно всего лишь пара часов, чтобы добраться туда. В бизнес-классе немного больше места для ног, чем в автобусе, и такой парень, как я, может воспользоваться этим преимуществом, и он менее пафосный, чем первый класс. Я никогда не был человеком, который любит носить костюм с галстуком. Я парень в пыльных джинсах и футболке.
Но сегодня я с Бринн, и поэтому заплатил за места в первом классе. Она, кажется, в восторге от этого, что делает меня… ну, я тоже в восторге, я думаю.
- О, они выдают одеяла! – выкрикивает она, когда мы достигаем наших мест. Затем Бринн раскручивает одно. – Одеяла для маленьких, крошечных людей!
- Или для одной руки, - произношу я. – Думаю, что вентиляционное отверстие всегда дует на одну руку, поэтому оно действительно практично. – Бринн прижимается ко мне, и я был бы не против, если в первом классе было бы меньше места, ну, вы понимаете, о чём я. Только один маленький рывок той завязки сбоку её платья, и она будет обнажённой.
Я смещаюсь на своём месте. Внезапно, ощущая себя немного… просторно здесь.
Когда мы пристёгиваемся, стюардесса Тиш приносит нам два бокала шампанского. (Мой менеджер Бекки заранее с лёгкостью договорилась об этом). – Поздравляю, вас обоих! – растягивая слова, произносит Тиш.
У Бринн такая широкая улыбка, что выглядит не совсем настоящей, но всё в порядке. Мы чокаемся и говорим «ура!». – Не возражаешь… - шепчу я Бринн, как только она делает глоток своего не совсем дешёвого шампанского. Это сложнее, чем я себе представлял. Она смотрит на меня в недоумении. Я пытаюсь снова. – Могу я, эмм, разместить фото? Твоей руки? – она всё ещё выглядит растерянной. – С… с кольцом на ней? Так чтобы… ну, ты знаешь… поклонники, - говорю я, надеясь, что она поймёт, что я имею в виду. Это унизительно. Почему я вообще послушал Бекки? Это всё из-за её грёбаных восклицательных знаков. Таковы были её инструкции: