- Совершенно секретно, - отвечаем мы оба. Но сегодня почему-то уже не так смешно.
Не прошло и трёх часов, как он высадил меня у дома. – Твоя сумка тяжёлая, я могу… - он начинает вылезать из машины.
- У меня получится! Мне нужно размяться! – Я не хочу, чтобы он вошёл со мной, потому что я только что провела много времени, притворяясь, что он мой. И это начинает меня смущать.
Но он хватает меня за руку, прежде чем я успеваю выбраться из грузовика. – Эй. – Его голос низкий и хриплый, и я начинаю дрожать, потому что теперь я точно знаю, как этот голос звучит у моего уха, когда он внутри меня. – Я должен поцеловать свою невесту на прощание.
О. – Кто-то может наблюдать.
Он медленно кивает. Но Том смотрит на меня, и я не уверена, что кто-то из нас действительно верит в существование других людей. Не в этот момент. Он накланяется, а его губы мягче и нежнее, чем раньше. Я вздыхаю от его поцелуя, а его Умелые Руки пробегают по моей спине в последний раз.
Вау.
- Они выглядят шаткими, - говорит он, и я предполагаю, что он имеет в виду мои колени после этого поцелуя.
- Я возьму себя в руки. – Затем замечаю, что он указывает на перила на моём крыльце. – О, так было с тех пор, как я переехала сюда. Я осторожна.
- Хмм. Это будет изводить меня. Это не безопасно. – Том жуёт свою губу. – Знаешь, твой жених так просто не отступит. Он бы, наверное, починил ещё и трещину на твоём кухонном полу.
- Во-первых, это место арендованное, - указываю я. – И во-вторых, ты и со своей настоящей невестой не стал бы заморачиваться с этим домом. Мы переедем в твой особняк на озере. – Ежу понятно.
- Нет, не будем этого делать. – Том корчит мину. – Только не туда.
Это заставляет меня ахнуть. – Тебе не нравится дом? Он прекрасен.
- Всё хорошо. – Он избегает моего взгляда, глядя мимо меня на мой арендованный дом. – Это может быть милый маленький дом в викторианском стиле, если кто-то позаботится об этом.
- Полагаю, да. Но у меня другие мысли на уме.
Вроде тебя.
Он снова меня целует, или я целую его, а потом мы расстаёмся, позволяя нашим рукам медленно разъединяться, когда скрипки увеличивают своё звучание, а сцена исчезает, становясь серой, затем чёрной.
Простите. У меня тут немного мелодраматично. На самом деле, он целует меня, сжимая мою задницу и говорит. – Я позвоню тебе.
- Хорошо, - отвечаю и затем сдерживаю отрыжку. Потому что это настоящая романтика.
33. Грёбанный Ла Ла Лэнд
Том
Уже поздно, и я сижу в своём кабинете, ожидая, когда Патриция позвонит по скайпу. Она пытается не отставать от прогресса, и это мучительно для нас обоих. Когда закрываю глаза, я снова оказываюсь в гуще Нью-Йорка. Выхлопные газы. Шум. Сигналы клаксонов. Неоновые огни даже в середине дня. Люди злятся и очень много говорят о том, почему именно. Мои деловые поездки в Нью-Йорк иногда весёлые, но я предпочитаю тишину Мичигана.
В моём сознание всплывает образ маленького коттеджа у озера – не в пригороде, как мой особняк, но у озера – с панорамными окнами. Входная дверь выкрашена тёмно-зелёным цветом. С одной стороны, есть крытая веранда…
Фантазия успокаивает меня настолько, что, когда Патриция, наконец, выходит на связь, я уже подготовлен.
Как бы она не хотела быть «современной», она на самом деле не знает, как с этим справиться. – Алло? Том? Том, ты где, чёрт возьми? – кричит она, а я смотрю на её очень большую грудь, где её пуговицы держатся на честном слове. Достаточно одного глубокого вдоха, чтобы они разлетелись по комнате.
- Я здесь, Патриция. Ты должна наклонить экран вверх.
- ЧТО?
- Отрегулируй свой монитор. Вверх. Нет, не так… да! Стоп! Вот так.
- О, - говорит она и садится, так что теперь я вижу её лицо от глаз и выше. Хотя её густые, тёмные брови очень выразительные, так что всё нормально.
- Я только что отправила тебе очень хорошую сделку, а твои мысли витают в грёбанном Ла Ла Лэнде.
- Эм, о чём ты говоришь? Я ничего от тебя не получал.
- Я отправила его тебе по электронной почте. – Возникла пауза. – О. Чёрт. – Потом слышу щелчок. И это письмо появляется в моём ящике. – Послушай, у канала есть идея, и я думаю, что это гениально. Это твой шанс доказать, что твои толкающиеся ягодицы не так уж и важны.
Закрыв глаза, я снова представляю коттедж, чтобы успокоиться. Тёмно-зелёная дверь. Песок с пляжа на крыльце. Мы с Патрицией давно знаем друг друга, но я надеялся, что сможем прожить ещё десять лет без разговоров о моей голой заднице.