— Нужно чуть-чуть капнуть на кожу.
Она нагрузила его стопкой нежнейших махровых простынь. А сверху положила флакон лосьона после бритья и два куска мыла, один светло-зеленый, другой темно-коричневый. У нее были зеленые глаза, испещренные темными точечками.
— Ну до чего же вы трусливые псы, — сказала она как-то. — И что вы только с собой делаете.
На заводе Хайнц Маттек теперь ничем особенным не выделялся, разве что молчаливостью. Тем больше удивились все, когда однажды он тоже нечто произнес, да еще в тот момент, когда вокруг пересказывали непристойные анекдоты. У многих в рабочих шкафах или где-нибудь в углу на рабочем месте висели картинки с голыми девушками, и некоторые из них были довольно-таки впечатляющими. Они все вместе возвращались с обеда, и речь уже в который раз зашла о том, когда, где и каким способом этим заниматься лучше всего. И тут Хайнц Маттек изрек, что лучше всего, это когда ты уже вообще не в состоянии различить, где находишься.
На мгновение они запнулись, потом расхохотались, но и тогда еще он не был уверен, что его шутку оценили. Конни хлопнул его по спине.
— Ну вот, он понемногу снова приходит в себя.
Он пихнул Конни в грудь.
— Что же, прикажешь мне лизать вам всем пятки? — проревел Хайнц Маттек. Он был и впрямь очень зол.
— Конечно, — вскричал Конни смеясь и с силой толкнул его в ответ. Он упал на Юргена, тот проорал "пятки лизать" и толкнул его к Вернеру, а тот толкнул его к Пабло.
— Пятки лизать, пятки лизать! — кричали они.
— Что здесь происходит? — спросил Каммерер, мастер.
— Идиот набитый, — сказал Хайнц Конни, когда Каммерер уже не мог его услышать, и помчался прочь. Конни и остальные бросились за ним. Загнали его на склад материалов, на одну из трехъярусных полок, на самый верх.
— Прекратите сейчас же, — заорал Каммерер.
Возвращаясь однажды вечером домой, он чуть было не налетел на подростка. Парень остановился как вкопанный.
— Привет, — сказал он и надел мотоциклетный шлем. — Теперь вы меня узнаете?
— А, это ты, — сказал Хайнц Маттек.
Оба были смущены.
— У меня приятель здесь живет, — сказал Счастливчик.
— Я тоже здесь живу, — сказал Хайнц Маттек.
— Вот как, — сказал Счастливчик.
— Знаешь что, — вдруг быстро произнес Хайнц Маттек. — Ты не прокатишь меня на своем "судзуки"? Только пару кругов.
— Прямо сейчас?
И они с грохотом рванули вперед, вверх по Кегельхофштрассе, да так, что у Хайнца затряслись поджилки, потом, резко затормозив ("Держись крепче!" — крикнул Счастливчик), они в изящном вираже свернули на Фриккештрассе, домчались до угла, понеслись по Локштедтскому шоссе, пулей проскочили отлогий участок дороги до перекрестка, вырулили влево к Тарпенбеку, а затем Счастливчик, свернув возле железнодорожного моста, полетел прямо к аэропорту, а Хайнц Маттек только выкрикивал навстречу ветру "здорово", "сдохнуть можно", "жуть" или же, крепко уцепившись за Счастливчика, просто издавал дикие вопли.
Когда полчаса спустя они снова затормозили у подъезда на Кегельхофштрассе и Хайнц Маттек сошел с мотоцикла, ноги у него дрожали. Вот это да.
— А теперь пойдем пропустим по одной.
Счастливчик снял шлем.
— Не могу. У меня свидание с твоей дочкой.
— Ну, в таком случае… — сказал Хайнц Маттек и запнулся.
— Да я ничего никому не скажу, — заверил Счастливчик.
В воскресенье он отправился на рыбалку. Он приобрел уже все необходимые снасти, разрешение на ловлю рыбы и даже почитал кое-какую литературу. Но, очутившись наконец у воды, никак не мог решиться распаковать свои сокровища. Просто стоял и смотрел на озеро. То самое озеро, возле которого он однажды еще учеником провел в палатке весь отпуск. Двадцать лет назад. Там, где был палаточный городок, теперь снова расстилался луг. Но вид на озеро остался прежним. Хайнц обнаружил, что эта картина все двадцать лет хранилась в его памяти.
В те времена он собирался в ближайший отпуск двинуть автостопом в Париж. Или в Лапландию. Закончив учение, он намеревался уехать в Англию, или на какую-нибудь стройку в Нью-Йорк, или податься куда-нибудь в Индию монтажником. Может, какое-то время поработать на железной дороге в Австралии. Выращивать виноград в Бургундии, грузить ящики с апельсинами в Марселе. А после мечты приводили его в Бостон, где он работал помощником стюарда. Он шел на запад через Аппалачи, потом на север, в Канаду. Бурил нефтяные скважины на Аляске, ловил тунца вблизи Огненной Земли.