Кассандру бросило в жар, ноги стали ватными, а колени задрожали как желе. Она охватила голову мужа.
— Джейк, — взмолилась она хриплым шепотом; сердце колотилось так сильно, что она боялась потерять сознание. — Пожалуйста… пожалуйста, отнеси меня в постель.
— С удовольствием, милая. — Прежде чем она поняла, что произошло, он осторожно перекинул ее через плечо, перенес к кровати и опустил на покрывало. Его глаза осмотрели ее с ног до головы, вызывая жар всюду, куда направлялись.
— Ты прекрасна, ты даже красивее, чем в день нашей свадьбы.
Ее глаза наполнились слезами.
— Я люблю тебя, Джейк. Так люблю, что даже больно.
— Тогда позволь мне избавить тебя от боли, милая, — ответил он, проникая рукой в расселину между ее ног. Он удовлетворенно улыбнулся, обнаружив, что она увлажнена и готова его принять.
Она замотала головой:
— Я теряю способность думать, когда ты это делаешь.
— Вот и не думай, просто ощущай. — Говоря, он продолжал ласкать чувствительный узелок, и Кассандра безотчетно извивалась под ним.
— О Боже! — воскликнула она, когда напряжение стало невыносимым. А когда ей показалось, что она не вынесет больше ни одного мгновения сладостной пытки, он вошел в нее, наполнил собой, утолив алкание.
Она обвила его стан ногами и пустила его глубже. И чем глубже он входил, тем исступленнее становилась она, и наконец их сердца забились в унисон. Все выше и выше поднимались они на волне блаженства, пока не взмыли разом на ее гребень.
Удовлетворенные и отдышавшиеся, они лежали, обняв друг друга.
У Кассандры защемило сердце, когда она увидела выражение наивысшего довольства на лице мужа. Счастливая тем, что это она его принесла, Кассандра погладила Джейка по щеке, и на глаза ее навернулись слезы радости и вместе с тем — печали.
Она так хотела, чтобы ничто не становилось между ними, не портило их счастья. Но знала, что рискует, потому что завтра вынуждена будет солгать. Она молила Бога позволить ей еще одну глупость, прежде чем она станет послушной женой.
— Мы с Морганом вернемся поздно, милая. Мы едем в Форт-Уэрт на собрание Скотоводческой ассоциации. Не беспокойся об ужине. Мы перекусим в городе. — Джейк, нагнувшись, поцеловал жену и взял со стула шляпу и кобуру.
Щеки Кассандры, выглядывавшей из-под одеяла, залил виноватый румянец. Даже если бы она старалась, ей не удалось бы придумать лучшего плана, и ей стало совестно оттого, что она этому обрадовалась.
— Я скажу Кончите.
Он помешкал у двери и оглянулся.
— Этой ночью было как никогда, милая. Надеюсь, ты будешь ждать меня сегодня вечером. — В его глазах таилось обещание, отчего ее щеки запылали еще ярче.
— Ты же знаешь, что да, — она сама еле расслышала свои слова и вздохнула, глядя ему вслед.
Подождав, когда внизу хлопнет дверь, она выскочила из постели и бросилась к окну: Джейк шел через двор к амбару. Солнце уже показалось из-за горизонта, и она знала, что браться скоро отправятся в путь.
Довольная тем, что ее планы не нарушатся присутствием мужа, Кассандра поспешила к шкафу, чтобы решить, как одеться для встречи с Гарри. Она остановилась на синем муслиновом платье.
Нужно было еще многое сделать и прежде всего +
покормить Томаса. Неприятное ощущение в груди говорило о том, что время кормежки прошло. Кассандра надеялась, что Аманда не откажется присмотреть за племянником, пока ее не будет. Кончита мучилась подагрой, и Кассандра не хотела нагружать экономку дополнительными поручениями, хотя и знала, что славная женщина будет только рада. Когда дело касалось Томаса, Кончита была все равно что родная бабка.
Спускаясь вниз, она обдумывала тысячу версий, решая, как объяснит свою поездку сестре. Аманда была очень проницательна, а она не хотела рисковать.
Постучав, она вошла и увидела, что Аманду тошнит над эмалированным тазом.
— Аманда, что случилось? — Она бросилась на помощь. — Ты заболела? — Мелькнула мысль об инфлюэнце и тотчас возникла мысль, что Томас тоже мог стать ее жертвой. Сердце сжалось от страха. Дети такого возраста редко переживали жуткую болезнь. — Это ведь не инфлюэнца, правда?
Вытирая лицо влажным платком, который дала ей Кассандра, Аманда покачала головой.
— Боюсь, нет.
Недоуменно нахмурившись, Кассандра хотела было переспросить, но вдруг сообразила.
— Ты не… — Она побледнела и не сумела договорить.
Сестра смиренно ответила:
— Боюсь, что так. У меня два месяца не было регул, и грудь болит.
При упоминании о груди, Кассандра быстро взглянула на колыбель. К ее радости, Томас мирно спал; придется будить его, а то она лопнет. Очевидно, что Аманде сегодня не до ребенка. Придется взять Томаса с собой. Вновь обернувшись к кузине, она спросила:
— А Морган знает? Аманда испуганно выпалила:
Нет! И не вздумай кому-нибудь сказать. Обещай мне. Я не хочу вынуждать Моргана на брак, которого он не желает, к которому не готов.