А ведь все так хорошо начиналось. Мысль не препятствовать Трэю и позволить «отнять» у себя невесту пришла в голову сразу же, как только он сообразил, что затеял кузен. А догадаться о планах этого шалопая главе королевской службы безопасности труда не составило. Да и агенты не преминули донести, о чем граф Ольес болтает с доверенными друзьями.
Герцог не жаждал жениться ни сейчас, ни в обозримом будущем. Потом когда-нибудь — ради наследника… Пока же его вполне удовлетворяла собственная жизнь, свобода и необременительные связи с временными любовницами. Тем более что с ролью первой дамы семьи неплохо справлялась леди Дальмира, его мать, и уступать свое место никому не собиралась. Но дядя настаивал, а спорить с его величеством, когда он что-то вобьет себе в голову, бесполезно, и герцог сдался, согласившись изучить заботливо подсунутый список наиболее подходящих претенденток.
Кандидатура Мэарин Астон его полностью устроила. Девушка красива, хорошо воспитана, неопытна, а значит, из нее легко можно вылепить идеальную жену. Родит наследников, займется домом, нарядами, украшениями, сплетнями, как и полагается истинной леди, и не станет лишний раз мельтешить перед глазами. И что немаловажно, Мэарин — любимая дочь Гольвена Астона, главного королевского казначея. Умный, хваткий, жесткий, верный и в ненависти, и в дружбе, маркиз был влиятельной фигурой при дворе, и союз с ним сулил немалую политическую выгоду.
То, что идея выбрать малышку Мири оказалась неудачной, он осознал уже после первой беседы с невестой. Даже ее хрупкая прелесть не скрасила тягостного чувства. Да, мила, этого не отнять, но зрелое очарование баронессы Тивуд, его теперешней любовницы, возбуждало гораздо больше. А эта… Юная, наивная, глупенькая, она боялась его до одури, впрочем, как и ее подруги — такие же невинные и впечатлительные.
Он прекрасно знал, какое впечатление производит на неискушенных светских барышень, и это его никогда особо не волновало. Но одно дело — посторонние девицы, и совсем другое — жена. Перспектива связать свою судьбу с испуганно трепещущей тенью откровенно удручала. Поначалу то, как она от него шарахалась, даже забавляло, но очень скоро начало раздражать.
Он попытался приручить невесту — вел себя мягко, любезно, внимательно. Бесполезно. Что бы он ни предпринимал, ответ был один и тот же — робкий взгляд широко распахнутых глаз, дрожание пальцев, которое девушка безуспешно пыталась скрыть, и стремление отсесть от него как можно дальше. И он впал в отчаяние, понимая, что угодил в ловушку. Расторгнуть помолвку невозможно. Жениться на полумертвой от ужаса девчонке немыслимо. Найти выход нереально.
Внезапный взаимный интерес Мэарин и Трэя, о котором Саллер догадался, пожалуй, даже раньше самой сладкой парочки, откровенно обрадовал. Он старательно делал вид, что ему ничего не известно о тайных свиданиях на закате у дальней парковой калитки столичной усадьбы Астонов, о торопливых поцелуях в дворцовых нишах во время бала, о бесконечной переписке, полной пылких признаний. Время шло, кузен увлекался все сильнее, и, наконец, случилось неизбежное — он уговорил возлюбленную бежать.
В ту ночь герцог спокойно лег спать, а утром, дождавшись раннего визита растерянного, бледного как мел маркиза Астона, разыграл негодование, пустил по следу магических гончих и не спеша отправился за беглецами.
Когда гончие свернули к Древней обители, он удивился. Желание Трэя венчаться в часовне Танбора стало для него неожиданностью, но, поразмыслив, он решил, что так даже лучше. Брак не смогут аннулировать, а Ольесов и Астонов герцог со временем уговорит простить детей, поступивших так опрометчиво исключительно под влиянием сильного чувства. Как простил он сам. И все будут довольны, кроме разве что дядюшки. Его величество, безусловно, разозлится, но на какое-то время оставит племянника в покое и перестанет досаждать своими матримониальными планами.
Тщательно лелеемые надежды на то, что все устроилось как нельзя лучше, рухнули в обители, куда он доехал только к обеду.
Мэарин — хэленни!
Когда жрец сообщил об этом, герцог испытал самый настоящий шок, а затем на него обрушился шквал эмоций. Неверие, досада, что потерял такую выгодную невесту, беспокойство за нее и за своего непутевого братца — чувства переплелись, смешались в жгучий коктейль, заставляя мчаться все быстрее и быстрее, понукать коня и подгонять спутников. Теперь он уже всерьез торопился скорее нагнать новобрачных, но все равно почти опоздал. Еще чуть-чуть, и брошенный на дороге Трэй истек бы кровью и умер, а запертая в пустом доме Мэарин сгорела заживо.