Мало того, Костя остался дежурить вторые сутки за своего сменщика, у которого неожиданно родился ребёнок, и не мог её подвезти, так что пришлось вызывать такси.
«Неожиданно… Везёт же людям, — думала, представляя пузатого карапуза. — Интересно, мальчик или девочка?»
В такие минуты её захлёстывали эмоции бессилия и сожаления, что, как мать, она не состоялась.
«И вряд ли состоюсь», — обычно говорила она сама себе, думая о своей нынешней жизни.
От Виктории, в квартире которой сегодня ей предстояло поработать, пришло короткое сообщение:
«Всё в силе. Жду. Позвоните по этому номеру, как доберётесь. Котик спит».
— Котик, — улыбнулась женщина. — А у меня и Пёсика нет, — вздохнула она и набрала номер, который тотчас сбросили.
Входная дверь тихо и медленно открылась. На пороге стояла блондинка, с правильными чертами лица, осиной талией и большой грудью, на которой микроскопический халатик так и норовил распахнуться.
— Доброе утро, Валентина, — добродушно улыбнулась девушка силиконовыми губами. — Вы моя спасительница. Проходите. Проходите.
— Доброе утро, — улыбнулась ей в ответ Валя, копируя тональность собеседницы и прошла в квартиру.
«Надо же, «спасительница». Посмотрим, как ты запоёшь, когда придёт время расплачиваться, — промелькнула мысль у домработницы, — что-то всё слишком сладко начинается. Видимо, мою бдительность усыпляет. Надо с ней быть настороже, а то, раз… и штраф…»
— Извините, — зашептала Вика, — но Котик спит. А когда он спит, его нельзя будить, — и наигранно смущённо захлопала наращёнными ресницами.
«Ну, всё понятно. Всё понятно, — размышляла Валя, кивая собеседнице. — Какой-то облезлый Котик навестил свою Кошечку и так устал, что чуть лапки не протянул».
— Поэтому вы переодевайтесь и начните с большой комнаты. Там под столиком, что между двумя креслами, надо хорошенько протереть. Котик пыль совсем не переносит.
— А…
— Мебель двигать нельзя. Она дорогая, — поучала блондинка.
— Хорошо, — произнесла Валя и зашла в ванную комнату переодеться.
На выходе её ждала Вика.
«Бдит», — ухмыльнулась про себя домработница.
— Я провожу. А вещи, вот здесь в коридоре оставьте. Никто не возьмёт.
«Было бы интересно посмотреть на того, кто позарился бы на моё добро», — еле сдержала улыбку Валентина.
— У вас неплохая фигура. Неожиданно, — произнесла блондинка. — И эти легинсы для йоги. У меня такие же. А нет, — не стесняясь пощупала ткань, — это подделка, но неплохая. Футболка не обтягивающая. Это хорошо, — она внимательно посмотрела в глаза Вале. — Мы ведь не хотим, чтобы у вас возникли проблемы?
— Не хотим, — глухо повторила домработница, отмечая про себя, что девушка совсем не простая, а только прикидывается пустоголовой «Барби».
— Вот, пока, ваш фронт работы, — сладко улыбнулась хозяйка и покинула Валю.
«Охо-хо», — только и могла посетовать та, увидев, куда ей придётся подлезть, согнувшись в три погибели.
— Ну, где наша не пропадала, — она встала на четвереньки и начала протискиваться под низкий столик, выпятив пятую точку.
Часть 17
Михаил довольно потянулся в постели, сбрасывая с себя тонкое одеяло.
«Хорошо», — отметил он, растягиваясь на прохладных чёрных простынях.
Он встал с кровати и ещё раз потянулся, встав на цыпочки, от удовольствия. Правой рукой почесал ягодицу.
«Кажется, вчера мы были великолепны, как всегда», — улыбнулся он своей непристойной шутке и не стесняясь своей наготы, подхватив полотенце насыщенно-серого цвета, направился в душевую кабину.
Стоя под тёплыми, ласкающими струями воды, мужчина продолжал улыбаться.
«Надо сделать, какой-нибудь подарок Викусе, — размышлял он. — Вчера она была… Ух…» — у него перехватило дух, только от воспоминаний.
Мужчина никогда не стыдился своих сексуальных фантазий и был рад, что Вика могла разделить с ним некоторые из них.
Вытирая капли воды, которые быстро стекали с его тела, он залюбовался своим отражением в зеркале.
«Как хочется булочек с корицей», — пришла неожиданная мысль.
— Мммм, — порочно промычал он, подмигивая себе в зеркале.
Мозг странно отреагировал на такое действие и подбросил ему картинку, когда он, стоя в трусах в вонючем общежитии, рассматривал себя в зеркало, какого-то шкафа.
«Что это? — отпрянул он к противоположной стене и прижался к кафельной плитке. — Неужели я… Был так неосмотрителен? Бред, — заверил он сам себе. — Точно бред».
Но тоненький голосок пропищал: «А если кто-нибудь сделал провокационные фотографии?»