развода. Гупи не позволит мне взять снимок. Существует не так уж много вещей, которые
она всё еще помнит, но день моей свадьбы — определенно один из них.
Могу даже дойти до того, чтобы сказать, что это единственная память обо мне, которую она оставила, поэтому я ощущаю себя натуральным неудачником.
К черту компанию, которую я вырастил за эти годы голыми руками, потому что моя
бабушка даже не знает о ее существовании и о том, что компания оплачивает
ежемесячные взносы за нее в дом престарелых. Это не имеет значения. В ее глазах я всё
еще счастливо женат на Либби. У нас нет проблем, и моя жена любит меня так же, как и в
день нашей свадьбы. Но, полагаю, при более подробном рассмотрении даже это теперь
под сомнением.
— Я хочу увидеть Либби. Почему сегодня ты не взял ее повидать меня? Она плохо
себя чувствует? Тебе стоит позаботиться о ней. Если она собирается заботиться о моем
правнуке, береги ее, — бабушка болтает с собой, пока не находит телевизор, стоящий
неподалеку. — Который час?
— Почти шесть, — повторяю я спокойно.
— О-о-о. — Улыбается она. — Джаспер придет посмотреть со мной «Home &
Away» с минуты на минуту.
И для меня это сигнал, что пора уйти.
Мы снова начинаем наш предыдущий разговор, и я не могу состроить храброе
выражение лица, когда это нахрен разрывает меня изнутри. Эта женщина была моей
жизнью в течение тридцати лет, и я не могу сидеть здесь и смотреть, как она увядает.
— Гупи, — выдавляваю я. — Я пойду, ладно? — встав со стула, наклоняюсь и
целую бабушку в щеку. — Люблю тебя. Скоро увидимся.
— До свидания, дорогой, — произносит она, я выхожу в холл и закрываю за собой
дверь.
— Черт. — Я вздыхаю и прислоняюсь к стене.
— Всё хорошо?
Я смотрю на пожилую медсестру, околачивающуюся поблизости.
— Я в порядке. Просто каждый раз это превращается в испытание, когда я прихожу
навестить ее, — признаюсь я.
— Боюсь, будет становиться только сложнее. Ее состояние медленно ухудшается, поэтому прямо сейчас ей нужна поддержка. — Медсестра подходит ближе и хлопает меня
по плечу. — Я буду заходить без предупреждения и проверять, как она себя чувствует.
Вечера стали довольно трудными для нее с тех пор, как мистер Дункан скончался в
прошлом месяце.
Женщина кладет руку на дверь палаты моей бабушки, но я быстро ее останавливаю.
— Что вы сказали?
Медсестра замечает очевидное удивление на моем лице.
— Вы не знали? Мне очень жаль, но мистер Дункан скончался около месяца назад
во сне.
Я был совершенно обескуражен. Медсестра кивает и оставляет меня переваривать
новость в одиночестве. Я чувствовую себя дерьмом от того, что не был рядом с бабушкой
и знал, что нужно что-то менять.
Все мои приоритеты неправильны.
***
Сидя в своей гостиной с полупустой бутылкой виски несколько часов спустя, осознал, каким полным и окончательным разгильдяем я стал. Топить свои печали в
алкоголе это не решение, но хотя бы утешение. Огненной жидкости хватает на то, чтобы
заглушить ту жалость, которую я ощущаю по отношению к собственной жизни.
Нет девушки.
Нет жены.
Один провальный брак.
Вернув стакан виски к губам, я без сожалений осушаю его до дна. Мое горло
обожигает, опаляя нутро до самого живота.
Я уже был в этой точке.
Ненавистная жалость к себе, ощущение, что не избавлюсь от всего этого, пока не
осуществлю свою месть.
Мой кулак ударяется о журнальный столик. Я не могу помешать моему мозгу
изводить себя изображениями Либби. Каждый раз, когда я закрываю чертовы глаза, она
там. Те симпатичные радужки, ее сверкающая улыбка и слегка надутые губки — они
никогда не оставят мою голову. Меня ежедневно преследует женщина, которая посчитала
меня недостаточно хорошим. Это перманентный шрам в самом центре моей мозговой
активности.
— Ар-рх-х-х! Свали нахрен из моей головы! — Я швыряю стакан через всю
комнату. Он врезается в противоположную стену и мелкими осколками осыпается на пол.
Пораженный, я опускаюсь на диван и роняю голову на руки. Не уверен, сколько
времени оставался в таком положении, но меня прервает телефонный звонок.
— Д-да? — нечленораздельно произношу я в приемник, не потрудившись
проверить экран.
— Алекс? — заинтересованный голос Элис заполняет мои уши. — Почему ты не
отвечаешь на мои звонки? — она повышает голос, и это заставляет меня отодвинуть