я смогу ввести тебя в курс того, что будет происходить дальше. — Он видит мою
очевидную незаинтересованность в своем предложении и качает головой. — Как твой
друг я прошу тебя сделать перерыв, Алекс. Уже и так достаточно. Позволь Шону заняться
повседневными делами в течение нескольких дней. Ты все еще можешь проверять почту, если такая есть.
Бенедикт протягивает Шону платок, в который тот сморкается с небольшим
количеством крови. На меня нахлынуло чувство вины из-за вреда и разрушительности, которые я принес за несколько дней. Я пытался все контролировать. Предполагалось, что
я здесь должен решать вопросы, но я только вызываю их.
Я разваливаюсь.
Последние семь лет тяжелой работы ощутимо идут коту под хвост прямо перед
глазами. Все это выглядит так, будто я опять на той самой кухне, сижу за поганым
деревянным столом, сжимая конверт и смотря, как Либби выходит в двери. Похороненные
глубоко внутри моего сердца чувства взрываются, и я ощущаю этот подавленный разрыв
эмоций подобно грузовому составу, несущемуся на меня с огромной скоростью. Это
выбивает воздух из легких и почву из-под ног.
— Просто иди и поработай удаленно для общего блага, — отвечает Шон. — Ты и
так был здесь всего пару дней в неделю, потому что работал в офисе Либби.
Прошла всего неделя.
Черт.
Я наделал столько вреда в такое короткое время. Какой огромный провал.
— Алекс, иди домой, — снова говорит Бенедикт, когда я не двигаюсь с места. Он
дружески хлопает меня по спине, обращая мое внимание на поставленную задачу.
Возможно, он прав, и мне стоит взять отгул. Я не брал перерывы последние семь
лет.
Но, с другой стороны, у меня есть еще одно соглашение по трубопроводу, которому
нужно мое внимание. Я просто не могу отдать свой бизнес в другие руки.
— Ладно, — в конечном счете бормочу я, закрыв ноутбук и взяв его вместе с
телефоном. — Я не беру перерыва из-за соглашения с Харвудом, буду работать удаленно.
— Я вижу мгновенное облегчение на лицах обоих и убираю его предупреждением: — Но
я хочу знать, что происходит все время, везде. И мне нужны все детали по поводу мудака
Оукли.
Я поворачиваюсь к Шону, который все еще прислоняется к стулу.
— Приведи себя в порядок. У тебя много работы на следующие несколько дней.
Шон прочищает горло.
— Понял.
Бенедикт кивает.
— Сделаем так, чтобы ничего не застаивалось.
Выйдя из офиса, я говорю Келли, чтобы она отменила встречи на ближайшие три
дня.
— Так Шон главный? — снова спрашивает она меня.
— Он будет в офисе, но я доступен по телефону и электронной почте. Я буду
работать дома в течение нескольких дней, поэтому увидимся в четверг утром.
— Тогда увидимся, Алекс, — щебечет Келли, пока я вхожу в лифт, и двери перед
ней закрываются.
***
Поставив автомобиль на подъездную дорожку матери, я выключаю зажигание и
направляюсь к входной двери. Я дергаю ручку двери, чтобы увидеть, оставила ли она ее
открытой, и прохожу прямо в прихожую.
— Здравствуй, дорогой, — приветствует меня мама из гостиной, когда замечает
меня.
Я вижу ее очки для чтения и журнал в руке, как обычно. Ее ноги поддерживает пуф, и я слышу Джереми Кайла, болтающего по телевизору на заднем плане. Это отправило
меня назад в мое детство, где я сидел на полу перед ней, помогая с различными ответами
на кроссворды, которые она раньше разгадывала на последней странице журнала.
— Ты сегодня не работаешь? Разве мир не нужно спасать? — Хихикает она на свою
же шутку, снимает очки, складывает их аккуратно и помещает на ручку кресла.
Хотя я стою в дверном проеме между залом и гостиной, у нее не занимает много
времени, чтобы догадаться, что что-то не так, и мне нужен ее совет.
— Ох, мальчик. — Вздыхает она, закрывает журнал, оставив его на потом внизу
подлокотника кресла. Она встает, проходит через комнату, ее руки широко раскрываются, приветствуя меня материнскими объятиями.
Я не сопротивляюсь.
— Я узнаю этот взгляд. Я снова начинаю за тебя волноваться, Алекс. Я слышала о
том, что случилось, от твоей сестры, но не думала, что это ударит по тебе так сильно. —
Она успокаивающе потирает мою спину, мягко похлопывая, затем отстранилась. — Идем.
У меня есть немного замечательного пирога Battenberg в буфете. Ты выглядишь так, будто
тебе нужен кусочек, чтобы взбодриться.
Я не знаю насчет кусочка. Я чувствую, что мне, возможно, понадобится весь пирог, чтобы преодолеть чувство вины. Но, как и всегда, я могу полагаться на маму, когда надо