бабушки. Она выравнивает кровать и нажимает звонок в изголовье, чтобы вызвать врача.
— Она больше не дышит, — плачет Элис, рот прикрыт рукой. — Я не хочу, чтобы
она умерла. Не дайте ей умереть!
Схватив Элис за локоть, я выволакиваю ее из комнаты, чтобы позволить
прибывшему врачу сделать свою работу. Но я чувствую, что уже слишком поздно.
Электронный писк аппарата непрерывно ровный, что означает отсутствие сердцебиения.
Доктор стоит около бабушки и сверяет часы. Он бормочет что-то сестре, с которой
я разговаривал, она кивает.
— Время смерти…
Услышать эти слова было достаточно. Голова закружилась, все заглохло в слепой
панике.
Я игнорирую медсестру, которая прислоняет меня к стене и пытается помочь мне
наклонить голову как можно ниже.
Я игнорирую крики младшей сестры возле меня. Я игнорирую ее голос, слова и
даже кулаки, когда она бьет меня в грудь от огорчения и отчаяния.
Я был пуст.
Безучастен.
Потом я слышу, как мама бежит по коридору. Я пытаюсь не пустить ее внутрь, но
это трудно сделать. Медсестры держат ее, потому что ее колени подгибаются. Они
проводят ее в соседний кабинет и берут с собой Элис, но я не двигаюсь с места. Я остаюсь
там, где был. Мое тело приковано к стене. Глаза смотрят прямо на комнату бабушки, пока
медсестра не гладит мое плечо и не прикрывает дверь. Она говорит, что я могу войти или
посидеть с мамой и сестрой в кабинете.
Я просто проигнорирую ее.
— Алекс, — слышу я голос Либби и закрываю глаза. — Алекс, ты меня слышишь?
— Она берет мое лицо в ладонь и приподнимает. — Дыши. Дыши глубоко.
Я качаю головой.
— Оставь меня. — Вздыхаю я, плечом скинув ее ладонь, и направившись к двери в
палату бабушки. Я толкаю ее и проскальзываю внутрь, жестко закрыв ее за собой.
На кровать я не смотрю.
Мой взгляд останавливается на тумбочке у двери, и я замечаю фотографию моей с
Либби свадьбы. Я оказываюсь в водовороте воспоминаний.
Свадебное платье цвета слоновой кости без бретелек.
Драгоценный жемчуг моей бабушки.
Она была ангелом.
Моим ангелом.
Я прижимаю фотографию к груди и медленно иду к кровати. Бабушкины глаза
были закрыты. Ее руки изящно лежат вдоль туловища. Она просто уснула, как обычно.
— Мне жаль. — Вздыхаю я, склонив голову и нежно проведя пальцами по ее коже.
— Мне следовало быть усерднее. Знаю, ты думала, что я ошибся с ней.
— Не думаю, что время подходящее, — шепчет Либби, закрыв дверь и пройдя
внутрь, чтобы сесть рядом.
Ее глаза опухли, тушь размазалась, но она все равно была красива. Она
промачивает платком глаза и кладет свою руку поверх моей.
— Я очень любила Маргарет. Если бы я знала, что происходит… — Она затихает, когда видит фотографию, которую я держу.
Мое дыхание становится прерывистым.
Я пытаюсь уловить ее реакцию, но она надевает на себя маску такой силы, что это
сохраняет ее истинные чувства от моего взгляда.
— Можно посмотреть? — Либби берет фото и отворачивается, чтобы скрыть лицо, но это не помогает ей спрятать от меня рвущиеся наружу рыдания. Поток слез и
трясущиеся плечи немедленно ее выдают.
— Либби…
— Я не могу так, Алекс, мне нужно уйти. — Она резко встает, опускает
фотографию на кровать и выбегает из комнаты без оглядки.
Я остаюсь один.
Опять.
Глава 13
Прошло две с половиной недели с тех пор, как моя бабушка скончалась, и я
старался поддерживать свою семью и быть ей опорой. Мать была эмоционально разбита, сестра ушла в себя, и я остался один на восстановлении фундамента нашей семьи.
Похороны прошли несколько дней назад. Все было на том высочайшем уровне, который только можно купить за деньги, и я не стал бы ничего менять. Площадка до
отказа была забита работниками и жителями дома престарелых. Оказывается, моя Гупи
была довольно популярна. Элис сообщила мне, что Либби приезжала помочь с
организацией похорон, но к тому времени, как я закончил обход гостей, она, кажется, уже
уехала.
Пойди разберись.
— Алекс? Хочешь сока? — Элис высовывает голову из-за двери моего кабинета и
показывает стакан апельсинового напитка, который выглядит воплощенной мечтой моего
пересохшего горла.
— Да, пожалуйста.
Я улыбаюсь, когда она ставит его на подстаканник рядом со мной.
— Ты все еще хранишь это фото? — спрашивает она, указав на свадебную рамку, которую я забрал из комнаты бабушки.