Но один быстрый взгляд же не навредит?
Я продолжаю убеждать себя в этом, потому что уже просматриваю анамнез.
Растяжение лодыжки.
Швы на руке.
Все кажетсязалось мне довольно обычным, пока я не досматриваю список до конца. Ее приняли для чего-то еще. По причине, которую мой мозг не в состоянии обработать. Я перечитываю эту строчку, по крайней мере, десять раз.
— Я в это не верю, — шепчу я в пространство комнаты, мои глаза округляются из-за того, что я только что выяснил. А потом я читаю дату приема, и ощущаю, как земля уходит из-под ног.
Я сползаю на пол, подогнув колени, и пытаюсь отдышаться. Папка выскальзывает из рук и грохается на пол. Грудь сдавливает от напряженной боли, и я хватаюсь рукой за каркас кровати, потому что корчусь в агонии, заполняющей все мое существо. Старые мысли прорывают блокаду и заполняют разум.
Я — неудачник.
Я подвел свою жену.
Неудивительно, что она меня оставила.
Но это? Как я мог не знать о выкидыше?
— Простите меня, сэр? — медсестра появляется в комнате и окликает меня. Она замечает папку на полу. — Я просто искала вот это. Врач сказал, что оставил ее здесь, а я как раз собиралась обновить данные Вашей жены в системе.
Я просто киваю и вручаю ей историю болезни.
У меня нет сил говорить прямо сейчас.
Глава 15
Обняв Либби, я укладываю ее мягкое теплое тело под себя и утыкаюсь носом в шелковистую гладь ее волос.
— Черт, — бормочу я, ощущая острый укол в лицо.
Либби легко смеется.
— Что ты сделал?
Я провожу ладонью по щеке и ворчу шепотом:
— Глупые заколки.
— Ох, черт, — Либби поднимается на локтях, — я забыла, что они все еще там. Прости, малыш.
Она гладит кончиками пальцев мою кожу, немедленно стирая боль одним своим исцеляющим прикосновением.
Я закрываю глаза и вздыхаю.
— Ты станешь моей погибелью, ты в курсе? Как я смог заполучить самую замечательную девушку в мире?
Либби застенчиво улыбается, и я не могу не прильнуть поцелуем к ее сладким пухлым губкам. Они неотразимы. Я знаю, мне посчастливилось ее заполучить.
Моя жена.
Будущая мать моих детей.
Наша идеальная маленькая семья.
— Не могу дождаться того, как ты будешь носить моего ребенка, — бормочу я, поглаживая ее плоский живот, — это будет самым удивительным моментом в моей жизни — когда ты его родишь.
Либби блаженно вздыхает.
— Я безумно хочу завести семью.
***
Ожившие воспоминания о разговоре, который состоялся у нас в первую брачную ночь, стали абсолютной пыткой для моего разбитого сердца. Тогда мы с Либби обсудили семью. Мы оба были взволнованы перед следующим жизненным шагом, но того, что произошло, никак не ожидали.
Все началось с обещаний, которые мне дали на работе. Меня заманили в паутину лжи, согласно которой, если бы я смог отработать необходимые часы, то заполучил бы абсолютно все. Так что я сделал это ради нашего будущего. Но, очевидно, это означало, что выполнение наших планов по созданию полноценной семьи надо было приостановить. Либби сказала, что это не страшно на первое время, и она хотела, чтобы мы зажили с комфортом, прежде чем заводить детей. Уже тогда было посажено зерно ее меркантильности. Ее разум заполнился вещами, которых ей не хватало в жизни, еще до создания семьи. Огромный дом, дорогая одежда, модная машина встали во главе ее списка.
И теперь взгляните на нас. Мы разведены, и я не знал о том, что она потеряла ребенка. Моего ребенка! Нашего ребенка!
Я был опустошен, уставившись на женщину, которую, как мне казалось, я знал. Она лежала без сознания на больничной койке и казалась мне такой чужой. Я ничего о ней не знал. Я совершенно ошибался насчет Либби. Последние семь лет она скрывала от меня важнейшие тайны, которые, я думаю, и стали главными причинами ее решения подать на развод.
— Почему ты не сказала мне? — рычу я, поднеся руку ко рту и прикусывая кожу на костяшках.
Моя голова хочет взорваться, как от строительного пресса. Мне хочется кричать и проклинать небеса.
— Что произошло с моим ребенком, Либби? Я хочу знать, почему ты не рассказала мне о том, что была беременна, и почему прошла через горе выкидыша одна. — Я опускаю свою руку на металлическую раму кровати и тяжело вздыхаю.