— Так вы с Даниелем очень близки. Может, даже ближе, чем большинство коллег?
Либби облизывает губы.
— Даже не начинай, Эйс. Между нами с Даниелем ничего нет. Мы лишь друзья.
— Спящие вместе? — Я съеживаюсь, как только слова покидают мои губы.
— Нет! — возражает она. — Он лишь друг, который был со мной, когда я проходила через все это дерьмо.
Я кривлюсь.
— Ладно, понял. Девушкам нужно плечо, на котором можно поплакать, и парень, у которого есть чувства к ней, прекрасно подходит. Вы очень близки со своими взаимодействиями.
Либби кривит нос.
— Нет, это не так. Мы просто дружим. Знаешь ли, в этом и есть разница. Я ничего к нему не чувствую, он больше как брат. И у него ко мне нет чувств.
— Чувствует.
— Нет.
— Поверь мне, — бурчу я и подмигиваю, — точно чувствует. Я за версту это рассмотрел, и он не оспорил этого, когда я встречался с ним, чтобы раздобыть твой адрес.
Она задыхается.
— Он дал тебе мой адрес?
Кажется, это признание ошеломило ее больше, чем бомба, которую я на нее сбросил о том, что Дениел в нее слегка втрескался.
— Даже не пытайся сменить тему. Давай просто на минутку будем откровенны. Ты говоришь, что между тобой и Даниелем ничего нет?
— Абсолютно.
Я удовлетворен ответом. В конце концов, я знаю, что Либби в нем совсем не заинтересована. Мне просто нужно удержать Даниеля подальше и попытаться заполучить свое.
Сидя и глядя на разбросанные по кофейному столику фотографии, пытаюсь сменить тему с серьезного бреда на что-то легкое и веселое, чтобы ослабить напряжение.
— Помнишь это? — Я смеюсь и поднимаю наш снимок в день, когда я сделал предложение. На наших лицах самые дерзкие улыбки на свете. Либби держит руку перед своим лицом и счастливо светит дешевым бриллиантом в камеру, который я едва могу себе позволить.
— Они все еще у меня, — говорит она, наклоняясь и подхватывая коробку для колец. — Я размышляла, подходят ли они. Твои пальцы с годами становятся толще? — Она открывает коробочку и надевает на безымянный палец дешевое помолвочное кольцо. — Оно все еще впору.
Потянувшись к серебряному кольцу, я достаю его из коробочки.
— Это тоже не забудь.
На краткий миг наши взгляды встречаются, когда я надеваю кольцо ей на палец, но потом она быстро со вздохом отводит взгляд.
Я злюсь на то, насколько это неловко. Несмотря на разговор о Дениеле и Холли, который у нас только что состоялся, все еще кажется напряженным. Я могу видеть невидимую стену, разделяющую нас, и просто хочу ее разбить.
Очевидно, Либби тоже чувствует это. Я видел это по тому, как несколько секунд назад она опустила взгляд. Она удерживает что-то, о чем хочет сказать, и я боюсь того, чем это может оказаться.
Изменит ли это все между нами? К лучшему или к худшему? Не уверен. Но знаю, что мне нужно встретиться с этим лицом к лицу, стиснув зубы.
Глубоко вздохнув, я поворачиваюсь к ней.
— Либби...
— Алекс...
Мы смеемся, и я показываю ей, чтобы продолжала.
— Мне нужно кое-что сказать, — произносит она, присаживаясь и натягивая одеяло на обнаженные плечи. — Это... так неловко. Мы можем просто открыться и выслушать, что друг у друга на уме? Не хочу, чтобы это было о других людях, только о нас с тобой.
Киваю и тихо бурчу:
— Знаю.
Наблюдаю, как она сглатывает, Либби внезапно выглядит напуганной.
— Даже не знаю, с чего начать, Алекс. Видит Бог, сколько раз я прогоняла это в своей голове, но так и не смогла ничего придумать. — Она кладет руку на живот в успокаивающем жесте. — Э-этот ребенок заслуживает лучшего. Ты же понимаешь это?
— Да, — бурчу я.
— Хорошо. Потому что наш ребенок не заслуживает разрушенной семьи. Он заслуживает быть рожденным в доме с двумя любящими родителями, которые собираются создать все условия. — Она смотрит вниз на живот с трепетной любовью. — Наш ребенок заслуживает нас обоих. Я собираюсь заставить наши отношения сработать, Алекс, но мне нужно обещание, что в этот раз все будет по-другому, и что ты поставишь меня и ребенка на первое место.
— Я никогда не переставал любить тебя, Либби. Никогда.
Эти слова буквально слетают с моих губ, застигая меня врасплох собственным признанием.
— Но твой план не включал любовь.
Качаю головой.
— Я говорил тебе, что все дело было в контроле, милая. Я увидел новую возможность контролировать тебя и воспользовался ею. Разве можно винить мужчину за то, что он хочет быть рядом с женщиной, которую любит? У меня никогда не было намерения продавать твою компанию. Совесть никогда бы этого не позволила. — Моя рука скользит по ее животу, и я широко раскрываю ладонь над ее. — А теперь нам есть о ком думать.