Мэри такие проблемы были не близки, и она давно поняла, что ее настоящая страсть – театр. Когда люди спрашивали, чем она занимается, она с гордостью отвечала, что она актриса. В свободное время Мэри ходила на прослушивания и играла в местных театральных постановках. «Я не позволю своей мечте угаснуть, – говорила она. – Я не хочу умереть с измученным, грустным лицом. Ты должна найти что-то, что сделает тебя счастливой, Джилли».
Но какая у меня мечта?
После того как я окончила Манчестерский университет и получила диплом, я прыгала с одной работы на другую, как если бы они были горячими камнями для перехода через ручей. Я улыбнулась, вспомнив, как один из моих преподавателей говорил, что я как маленький мотылек – никогда не могу долго усидеть на одном месте. «Когда я вырасту, то стану фермером, – однажды объявила я своим школьным друзьям, – чтобы иметь много лошадей и собак».
Следующая моя идея была стать парикмахером.
Потом поп-звездой.
Затем моделью.
А после ветеринаром.
Мое резюме представляло собой нагромождение различных должностных функций, начиная от благотворительной деятельности до (по иронии судьбы) карьерного консультанта, помогающего другим найти работу своей мечты. Я могла бы попробовать себя в моей прежней компании, занимавшейся сдачей объектов для фотосессий, но подальше от начальника; ведь я с удовольствием проработала там целых три года. Мой отец сказал, что это мировой рекорд. Я обзавелась несколькими нужными контактами. Я уверена, что могла бы позвонить им и поспрашивать, не могут ли они как-то помочь мне с работой.
Я снова начала пялиться в газету. Что мне мешает? Почему меня не оставляет ощущение, что мне чего-то не хватает?
«Когда ты чувствуешь, что застряла в тупике, – сказал Ричард, когда мы наслаждались «завтраком пахаря»[12], и это прозвучало так, словно я нахожусь на консультации у психолога, – ты должна заняться чем-то совершенно отличным от того, что делала прежде. Жизнь иногда напоминает навесной замок, который отказывается открываться. И одно небольшое изменение в комбинации способно наконец открыть дверь».
– Раск, что мне делать? – Я гладила его, изо всех сил желая, чтобы у него был готов ответ.
«Найди квартиранта», – снова и снова слышала я голос Ричарда. Я записывала свои ежемесячные расходы и волновалась, что этот список можно продолжать до бесконечности. Может быть, аннулировать абонемент в тренажерный зал? Мне нужно ходить туда по крайней мере три раза в неделю, чтобы оправдать его стоимость.
Ричард прав. Я должна извлечь максимальную выгоду из своего жилища; в конце концов, мне повезло, что у меня есть квартира, пусть и не престижная. Пять лет назад, когда умерла бабушка, мамина мама, она оставила нам с Ником достаточно денег, чтобы внести приличный задаток за дом. Моя бабушка была очень строгой и все время держала нас на расстоянии. Папа сказал, будто она завещала деньги лишь потому, что чувствовала вину за то, что избегала нас после рождения моей сестры Мэган. Она инвалид.
Я снова уставилась на список. Этим утром пришла выписка по моей кредитке. Она относилась к одной моей явно лишней покупке, которую я совершила на днях. Я знала, что не должна была покупать эти биркенштоки. Вдобавок к этому выросли плата за газ и электричество.
Не оставалось никаких сомнений, что мне придется частично переквалифицироваться в рантье. Деньги от сдачи комнаты были необходимы позарез. И я сняла трубку.
– Квартирант? Погоди, – прошептала Анна. – Идет мой мерзкий начальник. Перезвоню.
Анна работала в маркетинговой компании, которая специализировалась на организации спортивных состязаний и путешествий. Мы с детства дружили, ходили в одну школу, вместе с Ником организовали свою первую поп-группу, которую назвали «Вонючие обезьяны», играли, зимой катались на тобогганах[13]; Анна часто ездила с нами, когда мы всей семьей вывозили Мэган на побережье или ходили в зоопарк.
13
Бесполозные сани, представляющие собой несколько скрепленных досок с загнутой передней частью.