А надо сказать, что я и сейчас выгляжу почти как Ален Делон, а в студенческие годы так вообще был Аполлоном. Пьяные девахи быстро обнажили мой торс, нацепили на шею бантик как у официантов и заставили разливать всем шампанского. Хитрый лис, как я тогда думал о себе, я насыпал в бокал Кати целую кучу порошков и капель, призванных возбудить женскую натуру. «Серебряная лиса», «Красный паук», «Сочащаяся роза» и конечно же «Шпанская мушка». То, что я высыпал и накапал в бокал Кати, хватило бы для того, чтобы возбудить целую женскую гимназию. Клянусь, я могу только предполагать, что начало происходить с её молодой и побритой киской через десять минут после того, как девчонки залпом опустошили свои бокалы!
Со мной шутили, недвусмысленно трогали чуть ли на за самый мой член и шептали на ушко всякие пошлости. Но я был бдителен и следил за Катей, хотя мог уже каждую отвести в отдельную комнату и трахнуть по нескольку раз. Был бы я в то время неглупым юнцом, только начинающим своё путешествие в мир секса, мне бы хватило ума, рассыпать и закапать мои волшебные снадобья всем по бокалам, а потом устроить дитчайшую, например, оргию, как любит выражаться Сергей Паук Троицкий.
Но в моей голове тогда словно бы азбукой Морзе неокрепшая половая система только отбивала индийские мантры на европейский манер:
– «Эскортница»! «Эскортница»! «Эскортница»!
– «Даёт»! «Даёт»! «Даёт»!
Девушки совсем захмелели и решили устроить стриптиз-конкурс, в котором меня назначили главным и единственным судьёй. И вот я уже словно шейх развалился в центре дивана, а пьяные тёлки с моего института, словно конкурирующие между собой наложницы, по очереди начали выделывать передо мной такие кренделя, что от увиденного у меня глаза полезли на лоб.
Маша, по прозвищу мышка, вечно укутанная в длинные юбки и висячие просторные свитера, сорвала с себя топик и выкатила передо мной упругие стоячие колокола в красном вызывающем лифчике. Повернувшись спиной, она перед самым моим лицом медленно стянула с себя юбку и упёрлась своей кругленькой аккуратной попкой в кончик моего носа.
Вероника, бывшая старостой в соседней группе, никогда не снимавшая круглых нелепых очков, упала передо мной на спину и широко развела в стороны ноги. Моему взору предстали её белые кружевные трусики, в которые эта бесстыдница запустила руку и начала, никого не стесняясь, теребить себе под их тканью клитор. Девки визжали и аплодировали ей.
И каждая следующая, кто выходил передо мной танцевать, позволяла себе больше и больше. Короткостриженая Наташка, которую одногруппники всегда приветствовали не иначе как «Даров, братух!», после чего, следуя рэперской моде, стукались с ней кулачками, стянула с себя всю одежду, включая носки и лифчик, оставшись в одних розовых трусишках. Я увидел её большие торчащие соски на груди представляющей из себя ровную как доска поверхность.
После неё выбежала совсем уже пьяная и потерявшая реальность Ленка, и начала кидать в меня всё то немногое, что было на ней из одежды: сначала гольфы, потом блузку, а затем и короткие обтягивающие шорты. Я думал, на этом девчонка притормозит, но этого не случилось. И вот эта лабораторная скромница расстёгивает лифчик, и я вижу уже не плоские нулевые горошины Наташки, а настоящие, четвёртого размера титёхи, которые она начинает сувать мне в рот!
Нализавшись её смачных огромных грудей под всеобщее улюлюканье подружек, я был вознаграждён её снятыми бежевыми трусиками, которые она запихала мне в рот, и пока я словно даун ворочал челюстью, показала мне во всей красе свою аккуратно стриженную малышку. Не знаю, что в тот момент я испытывал больше: смущения, возбуждения или восторга!
Но потом вышла Катя, и началось настоящее шоу. Катя умела танцевать и поэтому не спешила снимать с себя вещички. Из колонок доносились сексуальные голоса «Hess is more». «Yes, boss» – почти что стонала, изнывая от желания, певица, и Катя села на меня сверху, не прекращая плавно изгибаться в такт музыки. Мой член прямо через джинсы тёрся об её возбуждённую киску и готов был словно безумный ринуться в бой, пронзая её великолепное идеальное тело. Она обвела языком мочку моего уха, и я почувствовал, как в меня упёрлась её глубоко дышащая грудь. Её соски были так тверды, что я чувствовал их напряжение даже через одежду.
Когда она расстегнула на мне ширинку, и всем этим молоденьким ведьмам предстал мой колом торчащий член, они завизжали так, что у меня чуть не лопнули перепонки. А Катя тем временем запустила руки под сарафан и сняла с себя лёгкие голубые стринги. Она медленно надела их мне на голову, и я почувствовал пьянящий аромат её ангельского лона.