Свет переключился на зеленый, и автомобиль рванул вперед и растаял вдали серебристой тенью. Да, подумала Айрин, рассеянно вытирая салфеткой липкие дрожащие пальцы, такой взгляд способен растопить целый ледник где-нибудь в Антарктиде, что уж говорить о каком-то мороженом. А ведь владелец этих горячих черных глаз лишь глянул на нее мимоходом. Интересно, что бы с ней стало, если бы он действительно захотел ее очаровать? Лучше не думать об этом. Водитель уже далеко, и они, к счастью, больше никогда не встретятся. Да. Именно, к счастью. Она терпеть не может такого рода мужчин, слишком уж много они о себе воображают. Все такие мужественные и неприступные. Хотя, пожалуй, этому тореадору мужественности и впрямь не занимать.
Да где же она, в самом деле? Мигель хмуро посмотрел на часы и снова окинул взглядом практически безлюдный гостиничный холл. Он специально выбрал этот отель — очень дорогой, но на самой окраине города, — чтобы можно было спокойно, без шума, спешки и любопытных взглядов, побеседовать с этой женщиной. А она запаздывает. Плохой признак. Ни один нормальный человек не опоздает без серьезного повода на интервью по поводу устройства на работу. В конце концов можно было позвонить. Извиниться и предупредить об опоздании. Да, это характеризует ее не с лучшей стороны. А ведь агентство по найму, в которое он обратился за помощью, дало отличные рекомендации.
Мигель мерил холл широкими шагами, раздраженно поглядывая то на часы, то на входную дверь, не замечая завороженного взгляда девушки-администратора, упоенно следящей за его движениями — сильными, плавными, красивыми. Впрочем, восхищенные взгляды женщин сопровождали его всегда и везде, куда бы он ни шел. Мигель настолько привык к этому, что давно уже не обращал на них никакого внимания.
Последние дни ему не везло. На днях сорвалась очень интересная сделка — по оформлению одного старинного здания. А вчера утром вдруг выяснилось, что у машины забарахлил мотор. Пришлось взять «альфа-ромео», принадлежавший сестре, и после ее смерти оставшийся в усадьбе. Дурацкая машина. Он выглядит в ней нелепо и привлекает излишне много внимания.
Мигель вспомнил ту рыжую девицу с мороженым, которая вчера едва не угодила под колеса. Похоже, машина ее впечатлила, хотя она и пыталась испепелить взглядом водителя. Мигель передернул плечами. Все-таки хотелось бы нравиться представительницам другого пола благодаря собственным достоинствам, а не красоте автомобиля. Но, возможно, у женщин другое мнение на этот счет. Во всяком случае, сестру марка машины интересовала не меньше находящегося внутри владельца. Они с Габриэлой часто спорили и даже ссорились из-за этого. Он обзывал ее сорокой, которую привлекает все яркое и блестящее. Она злилась и говорила, что он старомодный сухарь. И все-таки они любили друг друга — так, как могут любить брат и сестра, оставшиеся в одночасье без родителей.
Ну, так где же наша будущая няня? Откровенно говоря, Мигеля несколько задело то, что она отказалась остановиться в этом роскошном отеле, где он готов был зарезервировать для нее номер, и предпочла самостоятельно оплатить свое проживание в гораздо менее комфортабельной и более дешевой гостинице в самом центре Толедо. Женщина объяснила это желанием пожить в Старом городе, а также тем, что предложенный графом отель слишком тихий и находится слишком далеко от центра.
Последнее заявление Мигелю не понравилось. Ему приходилось жить в Америке в студенческих городках, и он хорошо представлял себе этих молоденьких американок, которые недолюбливали тишину. Возможно, Габриэла была права, и его взгляды на жизнь сильно устарели, но он не выносил распущенности в женщинах, равно как и в мужчинах, полагая, что разум для того и дан человеку, чтобы сдерживать свои эмоции и животные инстинкты и уметь управлять ими.
Мигель посмотрел на часы. Федерико, наверное, уже проснулся. Бедный ребенок, сколько всего уже случилось в его коротенькой жизни. Потерять и мать, и отца, сменить несколько квартир в Мадриде, переехать в усадьбу. Пилар — плохая нянька, она сама еще слишком молода и не умеет обращаться с детьми. А Федерико нужна самая лучшая няня. Такая, которая хотя бы в первые годы жизни ребенка смогла бы заменить ему погибшую мать, подарить материнскую ласку, нежность, понимание. При этом она должна быть американкой, поскольку отец Федерико был американцем, а мальчику следует знать язык обоих родителей.