Бабушка заплакала:
— Твой отец мечтал, чтобы ты стал врачом… Твой бедный отец!
Но надо было сдержать слезы, подавить горе и отказаться от мечтаний. Жизнь безжалостна. У нее каменное лицо и железная рука. Она не знает сострадания. Надо было бросить ученье и идти работать. Где? К кому обратиться?
Вдруг бабушка радостно вскрикнула. Она думала, думала… и вспомнила, к кому обратиться: к доктору Хосе Мариа Ураль дель Сёрро, депутату парламента, влиятельному политику, бывшему приятелю отца.
— Он, как меня увидит, сразу вспомнит. Сколько раз он у нас ужинал, когда они учились вместе с твоим отцом! Еще помню, ему очень нравилось, как я готовила гренки с маслом и шоколад. Учат, учат, бывало, свои уроки, а как пробьет одиннадцать, он и говорит: «Что, моя сеньора Росаура, разве сегодня не будет шоколада?» Ему так нравился мой шоколад!
Я уверена: как только он меня увидит — сразу узнает! Безусловно! Мы с ним около пятнадцати лет не виделись, но это неважно. Ведь и он когда-то был беден. А теперь-то какое высокое положение занимает! Помню, мой мальчик не хотел продолжать ученье, так он его уговаривал: «Учись! Учись!» И он был прав… Мы к нему сходим, Фелипе. Завтра же сходим. Пойдем к нему в парламент. Твой отец никогда к нему не обращался — он был очень гордый, твой отец, ни у кого не хотел ничего просить. Но ведь они так дружили! Они во время переворота были вместе. Потом твой отец бросил политику. А друг его пошел по политической линии и теперь, вот видишь, депутат, скоро, верно, будет министром. Что ему стоит определить тебя на какую-нибудь должность? Завтра же пойдем к нему. Он был такой простой, искренний, такой приветливый! Вот увидишь, он меня сразу вспомнит.
На другой день бабушка и внук стояли у дверей парламента, немного волнуясь. Негр-слуга записал их имена и пошел справиться о приеме. Через несколько секунд он принес ответ:
— Сеньор депутат сейчас на заседании, но он примет вас завтра, в одиннадцать утра, у себя дома. Вот адрес.
— Большое спасибо, большое спасибо! — радостно воскликнула старушка. И уже на улице сказала внуку: — Вот видишь, Фелипе! Я же тебе говорила, что он меня сразу вспомнит. Я уверена, что завтра же он устроит тебя на работу.
Назавтра они пошли на дом к доктору Хосе Мариа Ураль дель Серро. Он жил в настоящем дворце. Их встретил привратник, одетый в сюртук с галунами. Он позвал слугу, тот пошел доложить хозяину. После нескольких минут ожидания бабушку и внука провели в салон, где им пришлось еще ждать. Они сидели в мягких, глубоких креслах, не решаясь заговорить, почти не дыша. Прошло полчаса. Слуга объяснил им:
— Доктор сейчас занят — у него парикмахер.
Вдруг вошел сам политик. Это был плотный, хорошо сохранившийся человек, уже начинающий лысеть, в пенсне и с усиками под Чарли Чаплина. На нем был светлый пиджак, гетры и белые перчатки. Фелипе сразу все это рассмотрел. Бабушка же едва сумела подняться с кресла — так она была взволнована. Депутат встретил ее необычайно приветливо. Еще не переступив порога, он воскликнул:
— Моя дорогая сеньора Росаура!
Как я рад вас видеть! Клянусь вам, если бы вчерашнее заседание не было таким важным, я бы вышел из зала, чтобы принять вас. Садитесь, дорогая сеньора Росаура. А кто этот молодой человек?
Бабушка хотела ответить, но не могла. Как стекло плавится на огне, так расплавилось от приветливых слов ее простое сердце. Она расплакалась.
— Вы плачете, сеньора Росаура? Что вы, не надо!
— Я плачу от радости, — с трудом выговорила старушка. — Плачу, потому что вы так добры к нам, не забыли старых друзей.
— Да как же мне вас забыть, моя сеньора Росаура! Помните, как вы меня по вечерам, в одиннадцать часов, поили шоколадом и угощали гренками с маслом?
— Да, доктор, помню, да, да…
— Не называйте меня «доктор». Вы ведь видите, как я вас зову — моя сеньора Росаура. Называйте меня просто Хосе Мариа, как прежде, когда я занимался вместе с вашим сыном.
— Я не решаюсь, не решаюсь, доктор…
— Вы всегда были робким человеком, моя сеньора Росаура. А Хуан? Все такой же нелюдимый, скрывается от друзей?
— Вы разве не знаете? Он умер!
— Умер? Бедный Хуан!.. Когда ж он умер?
— Позавчера.
— Почему же мне ничего не сказали? Я пошел бы на похороны. В студенческие годы он был моим самым близким другом.
— Я знаю, доктор, я знаю… Я как раз говорила об этом моему внуку, Фелипе, сыну Хуана… Это вот сын Хуана.
— Ах, этот молодой человек? Да, действительно, он очень похож на Хуана: одно лицо.