Секунду спустя Таккер пустился вслед за ней.
- Кэлс!
Горячие слезы текли по ее лицу, пока она бежала к дому. Проклятье, она никогда не плакала — кроме этой недели. И она так устала. Слезами горю не поможешь, а ей нужно приложить все силы для спасения имеющихся отношений, особенно с Таккером.
Но ничего из сказанного или сделанного ею не сможет поправить уже нанесенный урон.
Кэлси смогла только добежать до застекленной террасы и задохнулась в рыдании. Сюда же подоспел Таккер. Едва она распахнула дверь в прихожую, как он схватил ее, прижав своим телом к дверному косяку. Ей некуда было смотреть, кроме как прямо в его серьезные голубые глаза.
- Ты любишь меня? - голос мужчины дрогнул.
Кэлси не могла передать словами, как сильно она любит его, поэтому просто кивнула.
Таккер схватил ее за плечи и прижался ближе. Она поразилась его телосложению. Он всегда был высоким парнем, в шутку поддразнивавшим ее за невысокий рост, но сейчас превратился в крупного мужчину, шести футов и трех дюймов ростом, такого же крепкого и мощного, как ствол секвойи.
- Ты знаешь, я не боец, Кэлс. Но за тебя я буду бороться. И сделаю все, что потребуется, чтобы сделать тебя своей…
Прежде чем она успела сказать, что часть ее всегда будет принадлежать ему, и попросить не заставлять выбирать, Таккер обхватил ее лицо своими большими руками и приблизил губы к ее губам.
Она представила Таккера, сжимающего ее грудь, касающегося клитора, скользящего глубоко внутри нее. С их тринадцатилетнего эксперимента, она не особо думала о его поцелуях. Однако, он многому научился с тех пор, когда она сравнивала его с Джошем Смитом.
От того, как он завладел ее ртом, у нее перехватило дыхание. Настойчиво, соблазнительно, и в то же время умоляюще. Таккер целовал как человек, который знает, чего хочет, и может уговорить ее дать ему это.
Кэлси запустила пальцы в его взлохмаченные волнистые темные волосы и крепко сжала. Он распалил ее тело до такой степени, что она почувствовала себя такой же яркой, как Шестая улица в Остине субботним вечером. Его язык глубоко погрузился в ее рот.
На вкус он был, как пиво с чем-то пряным - вероятно, того, что он ел в обед. Эти ароматы были пленительны. Мужчина пах хорошо отшлифованным деревом и травой. От всего этого сочетания и его самого ее ощущения зашкаливали.
Примерно через десять секунд она превратилась из потерявшей надежду во влажную и зависимую. Как он это сделал?
Как она смогла?
Кэлси оторвала губы от него:
- Таккер…
Его челюсть стала твердой словно гранит, и он покачал головой.
- Шанс. Это все, чего я прошу. Проведи со мной одну ночь. Мы будем делать все, что захочешь ты. Пусть не секс - ладно. Но не отталкивай меня, прежде подумай, насколько наша дружба глубока, и как чертовски сильно я люблю тебя.
- Даже если я… была с Рисом и Джереми?
- Тем более ты должна дать мне шанс. У нас может получиться что-то большее…
Глядя на него снизу вверх и пытаясь успокоить свое тяжелое дыхание, она подумала, что Таккер прав. Даже ее родители всегда говорили, что лучшие отношения начинаются с дружбы. Она и Таккер были лучшими друзьями с тех пор, как он стал жить по соседству, и им обоим было по четыре года. Не было никого в мире, кому бы она доверяла больше.
Если она уйдет прямо сейчас, не дав ему шанса, это будет несправедливо и нанесет непоправимый ущерб их дружбе.
Медленно она кивнула. Затем схватила в пригоршню его футболку и дернула вверх.
Явное выражение облегчения на его лице ускользнуло от ее взгляда, когда футболка покинула его тело и открыла великолепный мускулистый торс. Не такой рельефный, как у бодибилдера Риса, не элегантно-подтянутый, как у Джереми, Таккер был нечто среднее между ними.
Высокий, крепкий, излучающий силу. Широкие плечи сужались в мускулистую грудь, переходящую в плоский живот, укомплектованный шестью кубиками пресса. Все тело покрыто золотистой кожей от работы на открытом воздухе.
Одним словом Таккер был великолепен. Почему она сопротивлялась своим чувствам к нему так долго?
Он взял ее руки в свои.
- Кэлс, это изменит нашу дружбу.
Серьезность его тона заставила ее сглотнуть.
- Так и будет.
- Мне кажется, у нас будет нечто лучше.
Кэлси надеялась, что Таккер окажется прав, особенно когда его нежные руки опустились на пуговицы ее блузки и начали расстегивать их одну за другой, а он смотрел ей в глаза так, словно она была единственной женщиной в мире.