— Дмитрий Степанович, вы можете без криков объяснить, в чем дело? — попросила Лариса.
— Вот, — Городов положил на стол книгу заказов.
— Ну и что здесь такого? — не понимала Лариса, к чему клонит администратор.
— Как это — что?! У нас на сегодняшний вечер заказано только пять столиков. Это же банкротство чистой воды! — не унимался Городов.
— Не надо утрировать, Дмитрий Степанович. Я очень ценю вашу заботу о процветании «Чайки», но не вижу смысла поднимать панику. Посудите сами, сейчас лето, кроме того, будний день. Чего же вы хотите от людей, если половина из них в отпуске, а другая — жаждет отдохнуть после тяжелого трудового дня где-нибудь на природе, подальше от городского пекла?
— Значит, вы считаете, что ничего страшного нет? — удивился Степаныч.
— Да, я так считаю и предлагаю тебе, Степаныч, думать точно так же. И потом, мне кажется, что во всем можно обнаружить положительные стороны. Представь, что сегодня у тебя работы будет в несколько раз меньше, чем обычно, — улыбнулась Лариса.
Городов облегченно вздохнул, услышав, что Котова перешла на «ты». Вообще-то они именно так всегда и общались, а на официальный тон переходили только при посторонних или когда Лариса пребывала в пакостном настроении, что с ней случалось довольно редко.
— Лариса, ты меня извини за назойливость, но у тебя что-то произошло?
— С чего ты взял? Хотя можешь не отвечать, — махнула рукой Котова.
— Опять твой алкоголик? — попытался догадаться Степаныч.
— Нет, Женя пока держится, а вот Настя доставляет мне неприятности, — поделилась Лариса с Городовым.
— Настя? Этот божий цветочек стал дурно пахнуть? Не может быть! — не поверил Городов.
— Может, Степаныч, еще как может!
— Я пойду, ладно? — вдруг попросил Городов разрешения у высокого начальства, опасаясь, что Лариса последует его примеру и начнет изливать перед ним свою душу.
— Ладно, иди работай, — улыбнулась Лариса.
Котовой было известно, что Городов обожает жаловаться на свою жизнь, но с трудом терпит, когда это делают другие. А потому тут же начинает затыкать жалобщику рот, переводя разговор на свои проблемы. Но поступать так с хозяйкой он не мог, поэтому предпочел ретироваться. Лариса не стала возражать: сейчас она меньше всего нуждалась в компании своего администратора.
Лариса откинулась на спинку кресла и закрыла глаза. Ей так хотелось отвлечься от проблем с дочерью и подумать о чем-нибудь приятном! Но, как назло, перед глазами стояла одна и та же картина…
Часы показывали первый час ночи, а Насти все еще не было дома. Лариса металась из угла в угол, думая, что с Настей что-то случилось, ведь раньше она никогда так не задерживалась.
— Перестань метаться и успокойся! — недовольно проговорил Котов.
— Что значит «перестань»? — завелась Лариса. — Между прочим, уже полночь, а твоей дочери нет дома, если ты это заметил! Неужели тебе все равно, где она и что с ней происходит?!
Лариса подскочила к мирно сидящему в кресле мужу и принялась с силой трясти его.
— Ты что, с ума сошла?! — закричал Котов.
Он попробовал сопротивляться, но жена крепко насела на него.
— Да, я сошла с ума, ты и твоя дочь довели меня почти до безумия!
Лариса была готова убить мужа за его спокойствие, но тут услышала наконец шум отпирающейся двери.
— Настя! — моментом переключилась Лариса на дочь. — Ты где была? Ты что, пьяная?
— Я гуляла, — ответила дочь как ни в чем не бывало.
— Посмотри на часы! Она гуляла! — взбеленилась Лариса.
— Я уже вполне взрослая и имею право на личную жизнь, — ответила Настя.
Лариса от неожиданности потеряла дар речи: таким тоном дочь с ней еще не разговаривала, поэтому не сразу нашлась, что ответить.
— Да в каком тоне… ты посмела?..
Котовой очень хотелось ударить дочь, но она сдержала порыв, вспомнив советы психологов: как-никак переходный возраст… Слушая подобную болтовню раньше, Лариса только смеялась, считая все это ерундой, но теперь было ясно, что у ее дочери наступил пресловутый переходный период. Вспомнив опять же совет психологов, она сменила гнев на милость.