— На что поспорим? — спросила Бридж.
— Не вижу смысла заключать пари. Мы обе знаем, кто это. Мне нужно сменить номер телефона.
Серена наполнила миску Моджо его любимым сухим кормом.
Бриджит нажала кнопку на автоответчике. Из динамика раздался голос Дойла, холодный и четкий. Это был голос претенциозного профессора, коим он был до мозга костей. Притом эта его манера говорить сохранялась даже тогда, когда он оставлял сообщение на голосовую почту.
— Ладно, Серена. Я получил твою последнюю официальную писульку. Мой адвокат прямо сейчас просматривает документы. Не думаю, что кто-то купится на это, будь у него хоть капля мозгов. Ты писала всю эту непристойность, в то время как я обеспечивал тебя, трудясь в поте лица на законной, респектабельной работе. Ты написала эту грязь на мои кровно заработанные. Я хочу половину. И не успокоюсь, пока ты не начнешь мне платить. Ты меня поняла?
Затем раздался зловещий щелчок, и автоответчик выключился.
Лицо Бриджит стало ярко-красным.
— Клянусь, я отрежу ему яйца очень тупыми ножницами! Чтоб он каждое мгновение мучился от боли. А после того, как закончу, растопчу его бубенцы лучшими туфлями, и затем скормлю их своей кошке. Нет, стойте! Не буду я кормить свою кисоньку всякой жирной дрянью. Она у меня на строгой диете. Лучше скормлю их той мелкой визгливой собачонке по соседству. Глядишь, у этой шавки от такого корма холестерин подскочит до сердечного приступа. Так я смогу убить двух мерзких зайцев одним выстрелом.
— Дойл? — спросил, помрачневший лицом, Крис.
Серена кивнула.
— По-моему, он только что понял, что я не собираюсь выписывать ему чек.
Бриджит тряхнула головой.
— Ты и не обязана. Он пальцем о палец не ударил, чтобы помочь тебе. Дойл развелся с тобой из-за этих книг. Он не может сейчас вернуться и рассчитывать получить половину твоих денег. Вы в разводе, точка.
Но, по словам ее адвоката, право подать иск у Дойла все же есть. Похоже, ее бывший думал, что ему под силу изменить закон. В суде ему не выиграть, но он мог сильно осложнить ей жизнь. Ее адвокат предлагал подписать досудебное соглашение, чтобы Дойл отвязался от нее, но Серена не собиралась отдавать этому человеку ни цента. Лучше уж пойти в суд и посмотреть, как судья отклонит его иск.
Она ужасно устала от всего этого.
Серена обняла друзей и попрощалась, пообещав позвонить, если ей что-нибудь понадобится. В ту же минуту, когда дверь за Бриджит и Крисом закрылась, она включила сигнализацию, запираясь на весь остаток дня. Был только полдень, но она останется здесь, взаперти.
Полицейские утверждали, что преследователь ей пока ничего плохого не сделал. Но разве они не понимали, что этот человек уже изменил ее жизнь в худшую сторону? Она была изолирована, совершенно одна и уязвима.
Ее мобильник тренькнул. Пришло новое сообщение. Наверняка очередная угроза от Дойла.
Серена открыла сообщение и прочитала.
«Нельзя дразнить человека и ожидать, что Бог простит тебя».
Женщина опустилась на колени. Сталкер узнал номер ее личного мобильного. Она смахнула слезы и позвонила в полицию, слово в слово зная, что ей скажут.
Он не высказал конкретных угроз в ее адрес. Не объявился у нее дома. Он воспользовался одноразовым мобильным телефоном, который невозможно отследить.
Все, что они могут сделать — это составить отчет.
Но видит Бог, она этот отчет получит. Джейк Дин и Адам Майлз, возможно, и не захотят браться за ее дело, но Серена решила, что обязательно найдет кого-нибудь, кто возьмется. Она не остановится. Не будет плясать под дудку этого отморозка. И не позволит ему лишить ее жизни. Даже будучи напуганной, Серена не переставала писать, и не уступала ему ни на йоту.
Она будет бороться. А если понадобится, то и в одиночку.
Глава 3
Джейкоб Дин наблюдал за хорошенькой блондинкой, которая строила ему глазки. На ней было очень мало одежды, но в клубе «Святилище» (прим.: английское слово Санктум — это сокращение от латинского Санкта Санкторум, т. е. «святая святых» или «сакральное место») это было в порядке вещей. Здешний контингент почти ничего не носил. Джейк был облачен в наряд из кожи, который дополняли ботинки. Блондинка — вроде бы ее звали Калли — была одета в кожаное бюстье, стринги и никакой обуви. Босые ноги выдавали в ней сабмиссива. А поднос в ее руке указывал на то, что она работает.
Но для хорошего Дома это не помеха. Если бы он захотел, то мог бы поиграть с ней. У Калли была прекрасная фигура, словно с обложки модного журнала. Женщина была стройной, с изящной грудью и узкими бедрами. С безупречным макияжем, ни одна прядь платиново-светлых волос не выбивалась из ее прически.