Тем, что чем чаще я тебя вижу, тем больше я тебя хочу.
А вслух сказал:
— Большое спасибо. Отличное предложение. Он сам удивился, что так охотно и легко принял ее приглашение. И вдруг совершенно ясно, к своему немалому изумлению, осознал, что собирается провести с Полой как можно больше времени, пока она в Нью-Йорке.
Он проводил ее до дверей квартиры. Стоял ясный светлый вечер, прохладный, но не слишком холодный для ноября. После шума и духоты бистро воздух казался особенно свежим. Оба молчали, но это молчание не было для них тягостным.
Уже на Мэдисон-авеню, недалеко от Семьдесят второй улицы, Шейн спросил:
— Как ты смотришь на то, чтобы покататься верхом в воскресенье?
— Замечательно! — воскликнула Пола, повернувшись к нему всем телом. — Я уже целую вечность не сидела на лошади. Конечно, я не привезла с собой бриджей для верховой езды, но, наверное, можно обойтись и джинсами.
— Да или пойти в магазин Кауфмана. Он недалеко от тебя, и там есть все, что тебе может понадобиться.
— Так я и сделаю. Где ты ездишь верхом?
— В Коннектикуте. В городке под названием Нью-Милфорд. Вообще-то у меня там есть дом. Старый амбар. Я переделываю и модернизирую его уже несколько месяцев, и…
— Шейн О'Нил! Какой ты противный и скрытный! Почему ты мне раньше не рассказал о своем доме?
— Просто случая не представилось. Во время обеда у нас было столько других тем — причем более важных: твои дела, наш новый отель. — Он засмеялся низким голосом. — Так что, хочешь посмотреть?
— Глупый вопрос. Разумеется. И можно прямо в воскресенье?
— Конечно.
— Если хочешь, я приготовлю еду как на пикник. Когда нам выезжать в воскресенье?
— Тебе придется отправиться в путь довольно рано. Видишь ли, я уже буду на месте. Я еще раньше договорился с двумя нашими мастерами, что они поработают там со мной в пятницу. Так что я выезжаю вечером в четверг и весь уик-энд собираюсь провести там.
— Вот как! А как я доберусь туда в воскресенье?
— Нет проблем. Я вышлю за тобой машину с водителем. Если только… — Он замолчал, потом воскликнул:
— У меня возникла отличная идея. А почему бы нам вместе не поехать в четверг и не остаться там до конца недели? Ведь ты можешь взять выходной в пятницу? — Он искоса взглянул на нее и добавил легкомысленным тоном:
— Я куплю тебе лопатку. Можешь копать сколько твоей душе угодно — разобьешь мне сад.
— В такую-то погоду? Земля, наверное, жесткая как камень. Но я хочу поехать, Шейн.
— Великолепно, — сказал он и улыбнулся. Пола взяла его под руку и подстроилась под его походку. Дальше они шли молча. Пола думала об их детских годах в «Гнезде цапли», и, хотя она не могла этого знать, Шейн думал о том же.
Глава 11
Пола проснулась в пятницу утром от звуков громких мужских голосов и взрывов раскатистого смеха.
Она резко села в кровати и потерла кулаками глаза, мигая от слабого света, пробивавшегося в окно, на какую-то долю секунды не понимая, где находится. Потом вспомнила. Ну конечно же, на даче у Шейна около Нью-Милфорда. Она взглянула на маленькие дорожные часы на белом, плетенном из прутьев, столике рядом с кроватью и, к своему удивлению, обнаружила, что уже почти десять. Ей самой не верилось, что она проспала, причем почти четыре лишних часа. Обычно она была на ногах уже в шесть утра.
Пола соскочила с кровати, чувствуя себя отдохнувшей и полной энергии, и прошлепала к окну, раздвинула красные саржевые занавески и выглянула во двор. Прямо под окном около груды досок разговаривали двое мужчин.
Шейн находился вне пределов ее видимости, но до нее донесся его голос:
— Эй, ребята, потише там. Моя гостья еще спит. И аккуратнее в выражениях.
С затаенной улыбкой Пола повернулась и с интересом осмотрелась в спальне. Накануне вечером она слишком устала, чтобы уделить должное внимание окружающей обстановке. Теперь она увидела, насколько уютно в этой маленькой и оригинальной комнатке с белыми стенами, ярко-красным полом и белой плетеной мебелью. Но доминировала надо всем кровать с медной спинкой под лоскутным покрывалом.
Пола проскользнула в соседнюю крохотную ванную комнату, быстро приняла душ, причесалась, подкрасилась и вернулась в спальню. Там она надела синие джинсы, алую рубашку и толстый пурпурный свитер, затем натянула поверх джинсов высокие, до колена, ботинки красной кожи. Наконец, застегнула на запястье ремешок часов и сбежала вниз, в кухню.
Приятно пахло свежим кофе, и, заметив кипящий кофейник, Пола принялась открывать створки шкафов в поисках кружки. Наконец она ее нашла, наполнила и направилась в основное жилое помещение дома.
Посреди просторной комнаты она остановилась и огляделась, стараясь вобрать в себя все вокруг, хотя и знала, что это бесполезно. Ей потребуется несколько дней, чтобы увидеть все, сделанное здесь Шейном. Вчера вечером его дом показался ей милым, сегодня, в ярком солнечном свете, у нее от восхищения захватило дух.
«Всего одна комната», — сказал он по дороге из Манхэттена. Но что за комната — огромная, величественная, с высоким потолком из открытых стропил и поперечных балок, большое окно, прорезанное в длинной стене, и гигантский камин. Огонь уже гудел в топке, толстые чурки шипели и стреляли.
Пола подошла к кабинетному роялю и села на круглый стул, отхлебывая кофе и продолжая озираться. Шейн поместил рояль точно посередине комнаты, и она поняла почему. Он естественным образом разделял ту часть зала у камина, что служила гостиной, от другой, ближе к кухне, считавшейся столовой. Преобладал белый цвет, но его холодность смягчалась темными тонами натурального дерева. Стены покрыты побелкой; два огромных честерфилдских дивана и глубокие кресла обиты грубой белой саржей. Шторы в тон, на отполированном деревянном полу — белые коврики. Но картины, эстампы, книги и цветы яркими пятнами оживляли белый фон.
Внезапно она почувствовала себя опустошенной.
Он явно потратил на переоборудование своего дома немалые деньги, не говоря уж о времени и энергии. В этом доме собирались поселиться надолго. Неужели он навсегда решил остаться в Америке? И никогда не вернется в Англию? И почему ей не все равно?